Община франков VI-VII вв. по 'Салической правде'. Салическая правда франков Каким народам принадлежала салическая правда

Салическая правда среди варварских судебников. Основным источником права в раннем Средневековье были правовые обычаи, так называемое «народное», общинное право. Принятие христианства варварскими народами и распространение письменности способствовали появлению записей таких обычаев. Как правило, письменная фиксация обычного права проводилась по инициативе королевской власти. В результате появились варварские правды – судебники, составленные на основе правовых обычаев и судебных прецедентов разных народов Европы, германских, кельтских и славянских. Самые ранние среди германских правд:Вестготская правда короля ЭрихаVв. (сохранилась фрагментарно);Бургундская правда короля Гундобада концаV– началаVIвв.;Салическая правда короля ХлодвигаIтого же времени. ВVII–VIIIвв. появились редакцииРипуарской ,Аламаннской иБаварской правд . ВVIII– началеIXвв. «государевы посланцы» Карла Великого записывают текстыФризской , Тюрингской и Саксонской правд . Издавались и другие варварские судебники. Для всех варварских правд, как правило, были характерны: отсутствие строго определенной системы в изложении правовых норм, символизм юридических процедур, влияние старых архаических представлений родового общества. Нормы права в большинстве случаев носили казусный характер, регулировали ограниченный круг правоотношений. В основном они касались сферы уголовного и процессуального права, отчасти относились к регулированию отношений собственности и семейно-родового быта. Большая часть частноправовых отношений в них не затрагивалась.

В использовании правд в раннее время действовал принцип персональности права . Нормы права применялись с учетом этнической принадлежности лица. Вне зависимости от местона-хождения салического франка судили по Салической правде, бургунда – по правде Гундобада, вестгота – по правде Эриха. К римлянам применялись нормы римского права. В империи Каролингов использовался ужетерриториальный принцип. Действие единых норм права (обычно варварской правды) распространялось на определенную область Империи, без учета этнической принадлежности ее отдельных жителей.

«Салический закон» (LexSalica– историческое название Салической правды) стоит в ряду самых ранних варварских судебников. Поэтому от поздних правд его отличает архаизм применяемых институтов. В отличие же от современных правд, Вестготской и Бургундской, германское право в нем было представлено в наиболее чистом виде. На римское влияние в Салической правде указывают лишь искаженная варварами латынь, на которой был написан текст памятника, и принятый римский денежный счет на золотые солиды и серебряные денарии. Текст судебника поделен на титулы (главы), в самых ранних рукописях их насчитывается 65 (в более поздних их число доходит до 99). Титулы, в свою очередь, делятся на параграфы, иногда с прибавлениями.

Регулирование имущественных и брачно-семейных отношений. Институт частной собственности на землю в эпоху Салической правды еще не был развит. Упоминаемый в ее тексте терминаллод указывал только на имущество, передаваемое по наследству (тит. LIX.Dealodis). Правда не говорит о каких-либо сделках, совершаемых с землей. Земля станет предметом купли-продажи лишь позднее: об этом будет сказано в Рипуарской правде, изданной столетие спустя. Во времена Салической правды в собственности семей были дома и приусадебные участки, а пахотная земля находилась в общинной собственности, но в пользовании отдельных семей. Наделы могли переходить по наследству, но право распоряжения ими сохранялось за общиной. На движимые вещи уже вполне развилось право частной собственности. Салическая правда подробно устанавливает штрафы за кражу того или иного имущества, в особенности домашних животных. Кража раба приравнивалась к краже коня (штраф в размере 30 солидов в обоих случаях).

Договорное право у франков также не было развито. Салическая правда упоминает такие виды сделок, как купля-продажа, заем, ссуда, поклажа, наем, мена, дарение. Для совершения сделки достаточно было простой передачи вещи при свидетелях (публично). При неисполнении обязательства должник не нес личной ответственности, но отвечал своим имуществом. В случае неуплаты долга в срок на должника налагался штраф в размере 15 солидов. При отказе выплатить долг кредитор имел право обратиться в суд к тунгину и затем троекратно требовать выплаты долга с должника. В случае злостного неплатежа прибегали к насильственному изъятию имущества в доме должника. Его осуществляли граф с семью рахинбургами (выборными судьями). Из имущества неплательщика изымалось ровно то количество, которое соответствовало сумме долга, но кредитор получал лишь 2 / 3 изъятого, остальное забирал граф в качествефритуса (fritus– штраф или часть штрафа, шедшая в королевскую казну).

Брак у франков с древнего времени носил характер покупки невесты. Родители не должны были принуждать своих детей к заключению брака, но и без их согласия его нельзя было составить. Можно было обойти это согласие, похитив невесту, но Салическая правда такой способ заключения брака уже отвергает: виновные в похищении должны были уплатить по 30 солидов штрафа (тит. XIII, § 1). Препятствием к заключению брака было близкое родство и несвободное состояние лица. Брак свободного лица и раба приводил к порабощению свободного (тит. XIII, § 8, 9). Но по КапитуляриюIк Салической правде свободная женщина, вступившая в брак с рабом, объявлялась вне закона, ее имущество подлежало конфискации, а раб подвергался смертной казни колесованием. Можно предположить, что более суровая санкция была связана с тем, что женщина в данном случае вступала в связь с собственным рабом (рабом своих родителей), чем создавала неприемлемые условия для своих родственников. Право также препятствовало бракам свободных лиц и литов: брак с чужой литкой наказывался штрафом. Хотя христианский брачный союз предполагал моногамию, но у древних германцев был обычай многоженства, допускаемого для знатных лиц. Он продолжал действовать и после принятия франками христианства.

Процедура заключения брака включала три основных элемента: обручение, соглашение об условиях союза и свадьбу. Первоначально жених должен был преподнести семье невесты памятный дар (arrha). Это был реликт древнего выкупа за невесту. После поднесения дара помолвка могла быть расторгнута только по согласию обеих сторон. Позднее вVI–VIIвв. этот дар стал целиком пере-даваться невесте. Кроме того, супруг вручал жене после первой брачной ночи так называемыйMorgenGabe– «утренний дар». Размеры первого дара невесте и «утреннего дара» обычно устанавливались заранее при определении условий брачного союза и фиксировались в денежном выражении. С течением времени они могли представлять собой и земельные владения. Эти дары передавались затем в наследство детям, рожденным в браке. Кроме того, невеста могла принести из отцовского дома приданое, которое также наследовалось ее детьми. Франкское право вводило некоторые препятствия для повторных браков вдов. По Салической правде жених вдовы обязан был выплатить особую сумму (reipus) в пользу одного из родственников покойного мужа, в противном случае он подвергался штрафу. Сама вдова для удержания в своих руках приданого, полученного от покойного мужа, тоже должна была внести плату (achasius) его родственникам (по КапитуляриюIк Салической правде).

Салическая правда не знала института развода, но обычному германскому праву он был известен. По германским обычаям расторгнуть брак имел право только муж, мотивами к расторжению союза служили бесплодие жены, ее измена, болезнь, служащая препятствием к исполнению супружеских обязанностей. Если же супруг не претендовал на имущество жены и мог выплатить ей компенсацию, он мог расторгнуть брак без всяких обоснований. Измена жены могла быть наказана смертью ее и сожителя. В дальнейшем под влиянием католической церкви в брачном праве начинает доминировать доктрина о нерасторжимости брака. В 744 г. был издан королевский капитулярий, запретивший разводы у франков (запрет был подтвержден в 789 г. при Карле Великом).

Наследование осуществлялось в основном по закону. Салическая правда вводила следующий порядок, по которому родственники призывались к наследованию имущества. Сначала наследовали сыновья, при отсутствии сыновей – мать покойного. Нет матери – брат или сестра, далее – сестра матери, дальше – сестры отца. После этого – «кто-нибудь более близкий родственник» (тит. LIX, § 1–4). Преимущественное право женщин говорит о реликтовых остатках матриархата. Но указанный порядок не распространялся на наследование земли. В титуле LIX, § 5 сказано: «Земельное же наследство ни в каком случае не должно доставаться женщине, но вся земля пусть поступает мужескому полу, т.е. братьям» (имеются в виду сыновья покойного). Данное положение было введено только для сохранения земли в собственности рода, так как женщина могла его покинуть, выйдя замуж. По мере распада родовых связей необходимость в таком ограничении отпала, и уже эдикт короля ХильперикаI(561–584) допускал наследование земли сначала сыновьями по Салическому закону, а после их смерти и дочерьми. Эдикт также устанавливал, что в случае смерти одного из братьев ему должен был наследовать другой брат, а «не соседи», при отсутствии брата наследует сестра. Наследование по завещанию у франков еще не было развито. Аналогом завещания было дарение через посредника, не являвшегося родственником наследодателю –аффатомия . Процедура аффатомии производилась посредством символического обряда в присутствии короля или наmallus’е.

Уголовное право. Определение преступного деяния в Салической правде отсутствует, но из смысла статей можно усмотреть, что под ним законодатель понимал причинение вреда личности или имуществу и нарушение королевского мира (прежде всего порядка в королевском доме). Можно выделить следующие группы преступлений по Салическому закону: 1) против порядка управления и суда (например, должностные преступления графа, неявка в суд, лжесвидетельство); 2) воинские (в тит. XXX, § 6 есть намек на дезертирство: ложное обвинение в том, что воин бросил щит в сражении); 3) нарушение общинных прав (тит. XLV. О переселенцах); 4) религиозные (например, поджог часовни, осквернение могил и надгробий, колдовство и др.); 5) имущественные (разные виды краж, грабеж, порча имущества); 6) против личности (убийство, нанесение телесных повреждений, побоев, оскорбление словом и действием); 7) против семьи и нравственности (изнасилование, сожительство с девушкой, похищение женщины).

Салическая правда обнаруживает знакомство законодателя с понятием умысла и неосторожности, она различает соучастника и исполнителя преступления, выделяет подстрекателя преступного деяния. При этом соучастник наказывался менее строго, чем исполнитель, а исполнитель – менее строго, чем подстрекатель. Правда устанавливала отягчающие вину обстоятельства, которые влекли усиление наказания: групповой характер преступления (убийство или изнасилование «скопищем»); убийство в походе; кража со взломом; попытка сокрытия следов содеянного. Уголовное право допускало объективное вменение. Так, в случае изнасилования наказание распространялось не только на преступников, но и вообще на всех лиц, присутствовавших в этом месте и даже не знавших о преступлении (тит. XIII, § 13, приб. 5).

Главной целью наказания было не возмездие преступнику и не устрашение, а возмещение вреда, причиненного пострадавшей стороне, компенсация за обиду. Поэтому основным видом наказания по Салической правде были штрафы, закон вводил систему композиций. Эта система являлась важным средством для предотвращения кровной мести и самосуда. Салическая правда устанавливает пассивную градацию штрафов: их величина зависела не от положения преступника, а от положения его жертвы (ее социального статуса, пола, возраста, этнической принадлежности). Штраф за убийство,вергельд («цена человека»), уплачивался родственникам погибшего. Половину получали сыновья, вторую половину – ближайшие родственники их отца или матери. При отсутствии таковых вторая половина вергельда поступала в казну (тит. LXII). Позднее обязательно часть вергельда отпускалась в качестве фритуса королю. Вергельд должен был платить преступник, но в случае неплатежеспособности он мог переложить эту обязанность на родственников (посредством особой символической процедуры бросания в них горсти земли (chrenecruda), во время которой преступник отказывался в их пользу от своей недвижимости). Если некому было выплатить вергельд за преступника, и община не брала его на поруки, он подлежал смертной казни (тит. LVIII). Смертная казнь вообще применялась к свободным лицам довольно редко, в основном она была наказанием для рабов и литов. Помимо приведенного случая, к смерти могли быть приговорены: граф, отказавшийся от исполнения своих обязанностей по взысканию долга (тит. L, § 4) или совершивший лихоимство (тит. LI, § 2) и не выкупивший свою жизнь за определенную сумму денег; лицо, совершившее поджог и не явившееся на суд без уважительных причин (тит. XVI, § 1, приб. 1). Телесные наказания для свободных лиц по Салическому закону не были предусмотрены, они считались позорными и предназначались для несвободных лиц. Среди других наказаний, установленных для свободных, можно отметить: лишение виновного юридической защиты – объявление лица вне закона (aspellis); изгнание из общины; обращение в рабство; конфискацию имущества.

Судебный процесс. Различий между уголовным и гражданским процессом еще не проводилось. Дело возбуждалось в большинстве случаев по заявлению потерпевшей стороны. Только дела, затрагивавшие интересы публичной власти, могли возбуждаться по инициативе государст-венных органов. Процесс носил обвинительно-состязательный характер. Стороны сами должны были заботиться о представлении необходимых доказательств и свидетелей, поддерживать обвинение и вести защиту своих интересов. Судьи играли роль нейтральных арбитров. Процесс велся устно и гласно. Для выигрыша дела необходимо было заручиться поддержкой наибольшего числа свидетелей (особенно важно это было для обвиняемого). Отказ свидетеля явиться в суд наказывался штрафом, отказ давать необходимые показания под клятвой на суде мог привести также к объявлению свидетеля вне закона (помимо штрафа). При отсутствии свидетелей и нежелании обвиняемого признать вину прибегали к ордалии – Божьему суду. Салическая правда упоминает два вида ордалий: испытание котелком и испытание водой (тит. LIII, LVI). В первом случае обвиняемый должен был достать кольцо со дна котелка с кипящей водой, его раны после этого перебинтовывали и следили за ходом заживления. Если оно протекало быстро и без последствий, это было знаком невиновности. Процедура второй ордалии не совсем ясна. Скорее всего, это было испытание холодной водой, освященной определенным образом. Обвиняемого связанным погружали в воду, если освященная вода его не принимала, и он плавал на поверхности, это было знаком виновности. На практике могли применяться и другие виды ордалий (испытание жребием, огнем, железом, крестом и т.д.), стороны могли прибегнуть и к судебному поединку с применением смертоносного оружия. От участия в ордалии (испытании котелком) можно было откупиться, но в этом случае следовало прибегнуть к другому способу доказательства невиновности – привестисоприсяжников . Соприсяжники не были свидетелями преступления, но они были свидетелями доброй славы и благонадежности обвиняемого. Они должны были подтвердить это, участвуя в совместной клятве с обвиняемым. Совместное очищение клятвой носило название компургации . На судебном заседании соприсяжники числом 12 (могло быть и больше: 36 или 72) приносили клятву на мечах вместе с обвиняемым. Любая ошибка в произнесении слов клятвы истолковывалась как знак виновности обвиняемого. Таким образом, данная процедура тоже являлась видом Божьего суда.

Основным источником права в раннем Средневековье были правовые обычаи, так называемое «народное», общинное право. Принятие христианства варварскими народами и распространение письменности способствовали появлению записей таких обычаев. Как правило, письменная фиксация обычного права проводилась по инициативе королевской власти. В результате появились варварские правды - судебники, составленные на основе правовых обычаев и судебных прецедентов разных народов Европы, германских, кельтских и славянских.

Самые ранние среди германских правд:

- Вестготская правда короля Эриха V в. (сохранилась фрагментарно);

- Бургундская правда короля Гундобада конца V - начала VI вв.;

- Салическая правда короля Хлодвига I того же времени.

В VII-VIII вв. появились редакции Рипуарской , Аламаннской и Баварской правд . В VIII - начале IX вв. «государевы посланцы» Карла Великого записывают тексты Фризской , Тюрингской и Саксонской правд .

Издавались и другие варварские судебники. Для всех варварских правд, как правило, были характерны: отсутствие строго определенной системы в изложении правовых норм, символизм юридических процедур, влияние старых архаических представлений родового общества. Нормы права в большинстве случаев носили казусный характер, регулировали ограниченный круг правоотношений. В основном они касались сферы уголовного и процессуального права, отчасти относились к регулированию отношений собственности и семейно-родового быта. Большая часть частноправовых отношений в них не затрагивалась.

В использовании правд в раннее время действовал принцип персональности права . Нормы права применялись с учетом этнической принадлежности лица. Вне зависимости от местона-хождения салического франка судили по Салической правде, бургунда - по правде Гундобада, вестгота - по правде Эриха. К римлянам применялись нормы римского права . В империи Каролингов использовался уже территориальный принцип. Действие единых норм права (обычно варварской правды) распространялось на определенную область Империи, без учета этнической принадлежности ее отдельных жителей.

Данное положение было введено только для сохранения земли в собственности рода, так как женщина могла его покинуть, выйдя замуж. По мере распада родовых связей необходимость в таком ограничении отпала, и уже эдикт короля Хильперика I (561-584) допускал наследование земли сначала сыновьями по Салическому закону, а после их смерти и дочерьми. Эдикт также устанавливал, что в случае смерти одного из братьев ему должен был наследовать другой брат, а «не соседи», при отсутствии брата наследует сестра. Наследование по завещанию у франков еще не было развито. Аналогом завещания было дарение через посредника, не являвшегося родственником наследодателю - аффатомия . Процедура аффатомии производилась посредством символического обряда в присутствии короля или на mallus’е.

Уголовное право.

Определение преступного деяния в Салической правде отсутствует, но из смысла статей можно усмотреть, что под ним законодатель понимал причинение вреда личности или имуществу и нарушение королевского мира (прежде всего порядка в королевском доме).

Можно выделить следующие группы преступлений по Салическому закону:

1) против порядка управления и суда (например, должностные преступления графа, неявка в суд, лжесвидетельство);

2) воинские (в тит. XXX, § 6 есть намек на дезертирство: ложное обвинение в том, что воин бросил щит в сражении);

3) нарушение общинных прав (тит. XLV. О переселенцах);

4) религиозные (например, поджог часовни, осквернение могил и надгробий, колдовство и др.);

5) имущественные (разные виды краж, грабеж, порча имущества);

6) против личности (убийство, нанесение телесных повреждений, побоев, оскорбление словом и действием);

7) против семьи и нравственности (изнасилование, сожительство с девушкой, похищение женщины).

Салическая правда обнаруживает знакомство законодателя с понятием умысла и неосторожности, она различает соучастника и исполнителя преступления, выделяет подстрекателя преступного деяния. При этом соучастник наказывался менее строго, чем исполнитель, а исполнитель - менее строго, чем подстрекатель. Правда устанавливала отягчающие вину обстоятельства, которые влекли усиление наказания: групповой характер преступления (убийство или изнасилование «скопищем»); убийство в походе; кража со взломом; попытка сокрытия следов содеянного. Уголовное право допускало объективное вменение. Так, в случае изнасилования наказание распространялось не только на преступников, но и вообще на всех лиц, присутствовавших в этом месте и даже не знавших о преступлении (тит. XIII, § 13, приб. 5).

Позднее обязательно часть вергельда отпускалась в качестве фритуса королю. Вергельд должен был платить преступник, но в случае неплатежеспособности он мог переложить эту обязанность на родственников (посредством особой символической процедуры бросания в них горсти земли (chrenecruda), во время которой преступник отказывался в их пользу от своей недвижимости). Если некому было выплатить вергельд за преступника, и община не брала его на поруки, он подлежал смертной казни (тит. LVIII). Смертная казнь вообще применялась к свободным лицам довольно редко, в основном она была наказанием для рабов и литов.

Помимо приведенного случая, к смерти могли быть приговорены: граф, отказавшийся от исполнения своих обязанностей по взысканию долга (тит. L, § 4) или совершивший лихоимство (тит. LI, § 2) и не выкупивший свою жизнь за определенную сумму денег; лицо, совершившее поджог и не явившееся на суд без уважительных причин (тит. XVI, § 1, приб. 1). Телесные наказания для свободных лиц по Салическому закону не были предусмотрены, они считались позорными и предназначались для несвободных лиц. Среди других наказаний, установленных для свободных, можно отметить: лишение виновного юридической защиты - объявление лица вне закона (aspellis); изгнание из общины; обращение в рабство; конфискацию имущества.

Судебный процесс.

Различий между уголовным и гражданским процессом еще не проводилось. Дело возбуждалось в большинстве случаев по заявлению потерпевшей стороны. Только дела, затрагивавшие интересы публичной власти, могли возбуждаться по инициативе государст-венных органов. Процесс носил обвинительно-состязательный характер. Стороны сами должны были заботиться о представлении необходимых доказательств и свидетелей, поддерживать обвинение и вести защиту своих интересов. Судьи играли роль нейтральных арбитров. Процесс велся устно и гласно. Для выигрыша дела необходимо было заручиться поддержкой наибольшего числа свидетелей (особенно важно это было для обвиняемого). Отказ свидетеля явиться в суд наказывался штрафом, отказ давать необходимые показания под клятвой на суде мог привести также к объявлению свидетеля вне закона (помимо штрафа).

При отсутствии свидетелей и нежелании обвиняемого признать вину прибегали к ордалии - Божьему суду. Салическая правда упоминает два вида ордалий: испытание котелком и испытание водой (тит. LIII, LVI). В первом случае обвиняемый должен был достать кольцо со дна котелка с кипящей водой, его раны после этого перебинтовывали и следили за ходом заживления. Если оно протекало быстро и без последствий, это было знаком невиновности. Процедура второй ордалии не совсем ясна. Скорее всего, это было испытание холодной водой, освященной определенным образом. Обвиняемого связанным погружали в воду, если освященная вода его не принимала, и он плавал на поверхности, это было знаком виновности. На практике могли применяться и другие виды ордалий (испытание жребием, огнем, железом, крестом и т.д.), стороны могли прибегнуть и к судебному поединку с применением смертоносного оружия.

От участия в ордалии (испытании котелком) можно было откупиться, но в этом случае следовало прибегнуть к другому способу доказательства невиновности - привести соприсяжников . Соприсяжники не были свидетелями преступления, но они были свидетелями доброй славы и благонадежности обвиняемого. Они должны были подтвердить это, участвуя в совместной клятве с обвиняемым. Совместное очищение клятвой носило название компургации . На судебном заседании соприсяжники числом 12 (могло быть и больше: 36 или 72) приносили клятву на мечах вместе с обвиняемым. Любая ошибка в произнесении слов клятвы истолковывалась как знак виновности обвиняемого. Таким образом, данная процедура тоже являлась видом Божьего суда.

Контрольные вопросы

1. Какой правовой статус имели лица по Салической правде?

2. Как устанавливалась личная и поземельная зависимость во франкском обществе?

3. Какое административно-территориальное деление существовало в империи Карла Великого?

4. Что такое варварские правды? Укажите их общие черты.

5. Как осуществлялось наследование имущества по франкскому праву?

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«САМАРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Кафедра зарубежной истории

Доклад

Община франков VI-VII вв. по «Салической правде»

студента II курса

исторического факультета

А.И. Глотова

Научный руководитель:

кандидат исторических наук,

профессор Т.С. Никулина.

САМАРА, 2013

Введение

Глава I. Остатки кровнородственной общины

Глава II. Новые социальные явления внутри общины франков. Аллод

Эпилог. Мнение Гуревича

Заключение

Приложение

Введение

община франк салический

Проблема возникновения феодальных отношений в Европе очень многогранна. Она включает себя целый комплекс вопросов, связанных как с экономикой, так и с общественными отношениями внутри структур, давших начало феодализму. Понять причины формирования этого феномена - одна из главных задач историка-медиевиста, ведь, как гласит одна из основных заповедей исторической науки, без постижения истоков явления трудно постичь само явление.

Анализируя исторические процессы, исследователь использует огромное количество источников, как вещественных, так и письменных. Исследователь же истоков феодализма опирается в своей доказательной базе во многом на т. н. «варварские правды» (в оригинале - Lex, с добавлением названия народа, например, Lex Saxonum) - сборники записей обычного права, бытовавшие у германских племен. В варварских правдах отражались многие социальные и экономические процессы: рост производственных отношений, разрушение первобытно-общинного строя, становление частной собственности и, в конце концов, закрепощение свободных общинников и рождение феодализма как общеевропейского феномена.

Особняком в ряду варварских правд стоит Lex Salica - Салическая правда - и причиной тому является наилучшая сохранность текста среди других подобных источников, а также огромное количество (до 356) списков разной (VI-IX вв.) датировки. Исследователю, анализирующему Правду салических франков, открывается детализированная картина становления феодальных отношений в Западной Европе. Однако, детали деталями, а цельную картину из фактов, предложенных Lex Salica, составить очень трудно. Отсюда - огромное количество интерпретаций и трактовок текстов «Правды» и споры в отечественной и зарубежной историографии. Нам следует понимать, что история - непрекращающийся спор, потому следует выработать самостоятельную точку зрения на этот вопрос, проанализировав сам источник.

Самым спорным вопросом в историографии раннего средневековья является, пожалуй, вопрос характера общины франков. Множество копий мастистых историков было сломано об эту проблему за все время существования исторической науки, а тех, что еще предстоит сломать, хватит на целый пикинерский полк. В связи с этим, следует обратить внимание на проблему франкской общины VI-VII веков, дабы суммировать результаты баталий, развернувшихся среди отечественных и зарубежных историков.

Итак, цель данного доклада - охарактеризовать общину франков VI-VII веков, взяв за основной источник Салическую правду. Задачи доклада - рассмотреть остатки кровнородственной общины германцев в Lex Salica, уступавшие под напором новоиспеченных феодальных отношений и процессов классообразования, а также исследовать новые веяния в общественных отношениях франков.

Хронологические рамки доклада - VI-VII века. Именно к этому времени исследователи относят существование Салической правды I и II семьи списков, наиболее близких к оригиналу, составленному в конце V - начале VI веков.

Источником для нас будет являться «Салическая правда». Перевод на русский язык осуществлен Николаем Павловичем Грацианским - доктором исторических наук, известным историком-медиевистом - еще в 1913 году, однако, был переиздан в 1950. Автор доклада пользовался интернет-версией перевода Грацианского, ввиду труднодоступности книжного оригинала.

Русскоязычная историография по этому вопросу очень обширна. Несмотря на кажущееся многообразие, почти все рассматриваемые в этом докладе труды по франкской общине VI-VII веков объединяет единая марксистская концепция, рассматривающая предмет исследования как переходную ступень от первобытно-общинной формации к феодальной. Однако, каждый из авторов обладает своей, особенной точкой зрения на вопрос характеристики общины франков, потому будет нелишним рассказать о каждом из исследователей, упоминаемых в этом докладе.

Начать следует, пожалуй, с упоминавшегося ранее Николая Павловича Грацианского. Его статья «К толкованию термина villa в Салической правде», опубликованная в 1946 году, предлагает решение проблемы характера т. н. villa франков. Ответ на этот вопрос позволяет выяснить, какова была специфика поселений франков и, соответственно, понять характер общины. В своей статье Грацианский доказывает, что villa - небольшое поселение большесемейного коллектива, от которого «отпочковывались» поселения малые, в один, два, самое большее в несколько дворов, а эти поселения, разрастаясь, часто объединялись, образовывая крупные деревни. Статья Грацианского ценна тем, что автор рассматривает вопрос комплексно, переходя от общетеоретического к конкретно-практическому уровню.

Уникален взгляд Александра Иосифовича Неусыхина, нашедший свое отражение в монографии «Возникновение зависимого крестьянства в Западной Европе VI-VIII веков». Книга содержит в себе подробный анализ процесса становления феодальных отношений. Александр Иосифович, исследуя титульную проблему монографии, разработал собственную концепцию генезиса феодализма, основывающуюся на последовательном прохождении общины через ряд этапов. Первый этап - кровно-родственная община - характеризуется как бесклассовая социально-территориальная структура с коллективной собственностью на землю и социальным равенством. Второй этап - земледельческая община квалифицируется как переходный этап, дуалистический по своей сути. Земля все еще принадлежит коллективу, но пользование ей - индивидуально. На этом этапе появляются первые признаки грядущего социального и расслоения. Наконец, третий этап - соседская община (она же - община-марка) - характеризуется как община со стремительно формирующейся частной собственностью и социальным неравенством. В качестве доказательной базы, Неусыхин использует весь комплекс западноевропейских источников, начиная с варварских правд, заканчивая нарративными источниками, такими как жития и хроники. В целом, книга замечательная. Такой комплексный подход, также, как и логичность и целостность исследования, позволяет лучше понять происходившие в Западной Европе VI-VIII веков социально-экономические процессы.

Также следует отметить монографию Г. М. Даниловой «Возникновение феодальных отношений у франков VI-VII веков». Автору доклада очень понравилась эта монография благодаря широкому комплексу охватываемых вопросов: серьезный разбор отечественной и зарубежной историографии по данному вопросу, анализ состояния и эволюции общины франков, аграрных отношений, наконец, обзор государства Меровингов и его политической структуры. Единственный недостаток работы - её компилятивность. Слишком мало самостоятельных мыслей автора, слишком много цитат из трудов других историков. Однако, недостаток не столь существенен, чтобы отказаться от знакомства с этой монографией.

Взгляд последнего исследователя, Арона Яковлевича Гуревича, настолько сильно отличается от взглядов остальных отечественных историков, что удостоился отдельной главы в данном исследовании. Арон Яковлевич - создатель историко-антропологического направления в российской науке, потому его монография «Проблемы генезиса феодализма в Западной Европе» содержит в себе несколько иной взгляд на титульную проблему. Мо мнению Гуревича, основной движущей силой феодализма были не экономические, а сугубо межличностные отношения. Крестьяне не закабалялись крупными земельными собственниками, а сами искали защиты у феодалов, устанавливая личные связи зависимости с патронами. Гуревич также отрицает существование обнаруженной Неусыхиным поступательной динамики в развитии варварской общин. Утверждая, что никакой коллективной собственности у варваров не существовало, Арон Яковлевич находит подтверждение тезису, гласящему, что германцы селились хуторами, и тем самым вступает в полемику с историками «марксистского направления». За спиной у каждого лагеря есть солидная доказательная база, потому вступать в борьбу слона с китом не стоит. Однако, игнорировать борьбу тоже нельзя. Потому, позиции Гуревича по вопросу характера общины франков будет посвящена отдельная глава.

Глава I. Остатки кровнородственной общины

«Салическая правда» - неоднородный источник. Он отражает эволюцию общественного строя франков с III (времени первых поселений салиев в нынешнем Брабанте) по VI вв. (основание государства Меровингов). Салическая правда тем и привлекает исследователей, что в ней новые явления переплетаются со следами глубоко архаичными. Потому для начала следует рассмотреть атавивизмы франкской общины, чтобы потом перейти непосредственно к новым явлениям.

Многие исследователи делают предположение, что франки расселялись на территории Галлии родовыми коллективами, однако, делают оговорку, замечая, что реальной силы родовые коллективы не имели, уступая под напором большой семьи. Под большой семьей исследователи понимают семью из 3 поколений родственников, живущих под одной крышей. Родство рассчитывалось как по отцу, так и по матери.

Ответ на вопрос, родичи по отцу или родичи по матери были ближе франку, дает титул XLIV «Салической правды», называемый «О reipusе» (См. Приложение, п. 1). Из этого титула можно сделать вывод, что символическая плата за повторный брак вдовы предназначен в первую очередь родственникам мужа по материнской линии. Сначала старшему сыну сестры умершего, если такого не имеется - сыну племянника, и так далее. Лишь в крайнем случае reipus передавался брату умершего, однако, при условии, что тому «не придется владеть наследством». Данилова делает вывод, что «родство по матери предпочиталось родству с отцовской стороны», и это «может быть принято в качестве указаний на то, что в этом обществе сохранились еще следы первобытно-общинных отношений, даже матриархата». Также следует обратить внимание на подробное указание генеалогических связей в этом титуле. Очевидно, что память о крепких родовых узах в сознании франков дошла до VI века. Однако, Данилова замечает, что в позднейших списках «Салической правды (II и III семьи) «родство в вопросе о праве на reipus начинает исчисляться не материнской, а по отцовской линии». Подобная динамика наблюдается и в других титула. Исследователь приходит к заключению, что это - закономерность исторического развития Западной Европы.

Родственники по матери упоминаются одними из первых и в титуле LVIII «О горсти земли» (см. Приложение, п. 2), который декларирует порядок уплаты виры за разорившегося родственника-убийцу. Данилова отмечает, что «…отец и братья выделены особо. Они должны были заплатить раньше свою долю (видимо, живя совместно с убийцей под одной крышей). Если помощь оказывается недостаточной, убийца обращается к другим родственником, которые приглашаются в дом». Исследователь, вслед за Неусыхиным, делает далеко идущий вывод, утверждая, что «данный титул «Салической правды» может рассматриваться как отражение наличия семейной общины или большой семьи, в которой живут кровные родственники 2-3 поколений со своими чадами и домочадцами». Неусыхин, впрочем, добавляет, что «глава указывает <…> еще и на возможность распадения её (большой семьи - А. Г.) на отдельные семьи, каждая из которых живет в отдельном доме и составляет отдельное домохозяйство», однако, давая предпочтение семье малой, отмечая динамику, коррелирующую с установками его собственной теории.

Следы кровнородственной общины сохранились и в титуле «Об аллоде» (См. Приложение, п. 4). Конечно, такое явление, как аллод, будет рассматриваться в следующем параграфе, однако, нельзя не обратить внимание на порядок наследования движимого имущества у франков. Упоминание матери и её сестры в качестве наследников отдает глубокой архаикой. То же самое можно сказать обо всем титуле в целом, кроме, конечно, пятого параграфа, в котором обговаривается, что женщина не может наследовать недвижимое имущество (земельный надел). Однако, следует заметить, что остальные пункты титула ничего не говорят о подобном запрете. Данилова делает предположение, что этот запрет является компенсацией за дозволение акта прямого наследования земельного аллода по мужской линии. Подобный компромисс был разрушен эдиктом Хильперика, который позволил женщинам наследовать недвижимое имущество, правда, не на равных с мужчинами условиями, а лишь по остаточному принципу, т. е. в том случае, если наследников мужского пола не наблюдалось. Противопоставление родни (в смысле членов малой семьи - жены и детей) vinices, соседям, говорит о том, что кровнородственная община как явление осталась в прошлом, и земля позиционировалась уже как собственность малосемейного коллектива.

Борьба нового и старого, рода и малой семьи, нашла отражение в титуле LXII «О вире за убийство» (См. Приложение, п. 5). Согласно титулу, половина виры за убийство отца предназначается сыновьям убитого. Однако, другая половина полагается роду. Видно, что пережитки родового строя, когда весь род мстил за убитого, постепенно оттесняются малой семьей. Сыновья убитого, по сути, получают право прямого наследования на часть виры.

Новый общественный порядок встречал сопротивление со стороны старых социальных отношений, однако постепенно побеждал. То, что казалось непреложной истиной и очевидностью само по себе, стало атавизмом, пережитком, архаизмом. Наблюдая за динамикой развития «Салической правды», можно отметить оттеснение рода и большой семьи, выход на первый план малой семьи. Это приводило к становлению частной собственности, о чем - ниже.

Глава 2. Новые социальные явления в общине франков. Аллод

Наступали новые времена. Семья в VI-VII веках начинала пониматься салическими франками иначе, нежели, скажем, в III или IV веках. Это не могло не сказаться на общественном строе. Неусыхин отмечает, что «в ходе его (первобытно-общинного строя - А. Г.) разложения самый строй общины изменяется: в нем постепенно изживается <…> коллективное ведение хозяйства и коллективное распределение его продуктов». Он выделяет несколько стадий этого процесса, о чем автор доклада упоминал еще во введении. Данилова, знакомая с концепцией Неусыхина, пишет, что «подчеркивая наличие черт первобытно-общинных отношений у франков эпохи Меровингов, сохранившихся до V-VI вв. <…> мы отнюдь не считаем, что именно эти отношения характеризуют франкское общество данной эпохи». Наша задача - проанализировать следы последующего развития общинных отношений у франков - следы общины-марки, общины соседской, территориальной.

С вопросом общинного устройства связан вопрос организации поселений у франков. Для того, чтобы ответить на него, следует обратить внимание на титул XLV «О переселенцах» (см. Приложение, п. 6). В этом титуле, а также в некоторых других, упоминается некая villa как поселение франков. Толкование этого термина вызывало серьезные споры среди исследователей. Однако, в советской историографии намечается общая линия развития этой проблемы. Если Грацианский лишь отмечал употребление термина villa в смысле деревни или однодворного поселения, то Неусыхин со всей уверенностью утверждает, что термин обозначает и деревню, и хутор, и двор, однако, добавляет, что все они неотделимы от деревни в том смысле, что расположены на территории поселения. Данилова же говорит о том, что происходила дифференциация смыслов понятия villa - ведь франки селились большесемейными коллективами, потому хуторов и отдельных дворов быть попросту не могло! По Грацианскому, подобные небольшие поселения в случае необходимости расширялись, объединяли с другими, находящимися по соседству. Если же существовал недостаток земли, молодые члены общины уходили из villa, основывая на ничейной земле новое поселение, которое потом разрасталось, становясь очагом зарождения частной собственности.

Однако, вернемся к титулу XLV. Согласно титулу, некий переселенец (migrant) имеет право переселиться в виллу приглашающего его свободного франка, если на то согласятся соседи (vinici) последнего. Грацианский предложил, что под термином «migrant» скрывается отказавшийся от родства и лишившийся земли общинник, который подселялся к жителю «villa», члену родового коллектива, и оказывал ему некие хозяйственные услуги. Естественно, это вызывало недовольство со стороны родственников, которые могли опротестовать факт заселения мигранта. Однако, на взгляд автора, разумнее звучит версия Неусыхина. Вначале, он расширяет круг возможных мигрантов, включая в их число малые семьи, выделившиеся из больших семей, а также свободных франков, решившихся на переселение по неким хозяйственным причинам. Используя параграф 2 соответствующего титула, он доказывает, что мигрант не подселялся к общиннику, а получал собственный земельный участок (новину, или целину, которую тот обрабатывал), на котором тот занимался сельским хозяйством и строил дом. Община здесь выступает не как единое целое, а как совокупность интересов различных собственников. Это уже не кровнородственная община, но община-марка.

Как уже говорилось выше, община-марка - соседская община, состоящая из индивидуальных крестьянских хозяйств (аллодов), обладающих коллективной собственностью на леса, пастбища и другие неподеленные земельные угодья. Соседская община - результат перехода земли из коллективной в частную собственность, и является закономерным этапом в развитии крестьянской общины. Процесс становления частной собственности наблюдается во многих пунктах «Салической правды». В тексте памятника часто встречаются формулировки «свой» и «чужой». Анализируя «Салическую правду», Неусыхин делает следующий вывод: «…все, находящееся в черте дома, двора или изгороди, рассматривалось салическими франками как тесная и неотъемлимая принадлежность данного домохозяйства и его обитателей и, следовательно, как объект их наиболее полного и безраздельного владения».

Финальным аккордом в длительном процессе становления частной собственности становится аллод. Титул LIX «Об аллоде» устанавливает прямой порядок наследования земельного надела. Вопреки буквальному толкованию термина fratres (братья) и исходя из эдикта Хиперика, можно понять, что речь идет именно о сыновьях умершего. Передача недвижимого имущества по линии «отец-сын» говорит о том, что земля уже не принадлежала коллективу, но переходила в частную собственность. Эдикт Хильперика, упоминаемый выше, закрепляет это право, добавляя в число наследников дочерей умершего. Еще не существует способов отчуждения земли у законного владельца, но это лишь вопрос времени.

Старая, кровнородственная община, погибала. Но это не значит, что погибала община в целом. Она сохранила себя в ином обличии, в обличии общины-марки, с её принудительным севооборотом и чересполосицей. Несмотря на обретение аллода крестьянами, они вскоре впали в зависимость от крупных феодалов, однако, это совсем другая история.

Эпилог. Взгляд Гуревича

Формационную теорию, описанную выше, ставит под сомнение Арон Яковлевич Гуревич, известный советский и российский медиевист, создатель историко-антропологического направления в российской исторической науке, которое ориентируется не столько на исследование экономических отношений внутри предмета исследования, но на мировоззрение отдельного человека как члена коллектива, декларирует многоукладность человеческого бытия, отказывается от универсальных схем и догм. Он утверждает, что «характеристика феодализма, которой мы пользуемся, строится на его признаках, встречающихся по большей части в истории одной страны. <…> Все эти критерии феодализма сведены в логическую схему, своего рода «модель» так называемого классического феодализма. При применении же этой характеристики ко всем странам средневековья <…> обнаруживается несоответствие действительных социальных условий, существовавших в других странах общему представлению о феодализме. <…> Есть, разумеется, нечто общее, на основании чего ученый говорит о феодализме, но он всякий раз сталкивается и с чертами «аномалии», несоответствия «норме», общему определению». Таким образом, исследователь рассматривает феодализм как чисто европейское явление. Выступая против классического восприятия вопроса, Гуревич использует совершенно другие методы исследования, плотно работая не только с документами, но и с археологическими данными, а также нарративными источниками, которые другими историками часто игнорируются.

Касаясь вопроса становления частной собственности у франков, Гуревич задается вопросом: «В какой мере справедливо подобное понимание собственности применительно к раннесредневековому обществу Европы?» Он предлагает совершенно иной взгляд на этот вопрос. В доклассовом обществе человек не воспринимал землю как объект, но как неотъемлимая часть себя, условие существования, и ни о каком праве на землю речи быть не могло. Порицая историков за ретроспективный взгляд на раннее средневековье, за перенос такого чуждого этому времени явления, как община-марка, Гуревич утверждает, что «она представляла собой гораздо более аморфный коллектив». Используя археологические данные, он приходит к выводу, что германцы, в частности, франки, селились небольшими группами, образовывая поселения в один или несколько дворов. Подобные поселения не образовывали общину-марку, так как в этом не было необходимости, ведь не существовало того демографического давления, что подталкивало крестьян эпохи классического средневековья к принудительному севообороту и системе трехполья. Община-марка сложилась позднее, в результате волны внутренней колонизации XI-XII веков, ввиду переизбытка населения и нехватки свободных земель. До того община существовала на правах вспомогательного института, организующего взаимопомощь соседей.

Как уже говорилось выше, земля в докапиталистическую эпоху не рассматривалась как товар, никто её не продавал и не покупал. Потому никакого массового обеднения и закабаления крестьян, о котором говорили многие советские медиевисты, быть не могло. Он находит иное объяснение феномену феодализма, утверждая, что крестьяне ввиду слабости государственной власти искали защиту у сильных феодалов, переходя в личную зависимость у нему. Исследователь акцентирует внимание на том, что связь эта была исключительно личная, а земля выступала в качестве придатка к вассалу.

Концепция Гуревича замечательна тем, что рассматривает вопрос генезиса феодализма в более широком смысле, привлекая источниковую базу более обширную, нежели другие исследователи. Однако, уделяя внимание археологии, демографии и исторической географии, исследователь забывает о классических источниках, почти полностью игнорируя их. Потому следует осторожно отнестись к ней, взвешенно подойти к обеим концепциям и выбрать для себя ту, которая кажется убедительней.

Заключение

Процесс становления новых социальных отношений, нашедший отражение в «Салической правде», имеет свое начало и свое завершение. Начинался он с отрицания кровнородственной общины, появления из этого отрицания общины нового типа, общины-марки. Под напором новых явлений, как несоответствующие историческим условиям, уходили в прошлое род и большая семья, на место общинной собственности приходила собственность частная. Наиболее состоятельные общинники старались закрепить свой успех и не допустить разорения, бедные же лишались средств для существования и становились зависимыми от более успешных сородичей. В конце концов, процессы становления частной собственности привели к образованию новой формации - феодализма. Крестьяне впали в зависимость от крупных феодалов, а история начала свой новый виток.

Список источников и литературы

Судебный процесс по Салической правде носил состязательный характер. Уголовное и гражданское судопроизводство осуществлялось в одинаковых формах. Дело возбуждалось только по инициативе истца. Стороны имели равные права, и процесс протекал в виде состязания. Процесс был устным, гласным, отличался строгим формализмом.

Салическая правда называет 3 вида доказательств, применяемых в судебном процессе. Среди них важное место занимает соприсяжничество. Соприсяжники - это родственники, друзья или соседи обвиняемого, которые являются "свидетелями доброй славы" обвиняемого. Большое значение имело свидетельство очевидцев. Распространенным видом доказательства являлись ордалии, при которых преступник устанавливается при помощи "божественной силы". Салическая правда описывает "суд божий" в форме испытания "котелком". К ордалию обычно прибегали те, кто не мог представить соприсяжников. Вместе с тем обвиняемому предоставлялось право за определенную плату откупиться от испытания "котелком".

Судебные споры разбирались на собраниях свободных людей сотни под председательством выборного судьи - тунгина. Приговор выносили выборные заседатели - рахинбурги. Впоследствии осуществления суда постепенно переходит в руки королевской администрации. Место тунгнна занимает граф, назначаемый королем, и роль народных заседателей исполняют скабины, которые избираются графом из среды "лучших" людей округа и отправляют свои обязанности пожизненно. Высшей судебной инстанцией являлся суд короля.

Салический закон, как большинство иных варварских правд, был прежде всего сводом уголовных наказаний. Наказание по варварскому праву преследовало двоякую цель, что соответствовало двойному характеру предписаний и запрещений уголовного характера в законах: оно должно было искупить вину преступника в удовлетворении сородичей потерпевшего, также оно должно охранить соблюдение "королевского мира", т. е. установленного и признанного властью общественного порядка. Поэтому главенствующим видом наказания становился выкуп. Этот выкуп был больше или меньше по размеру в зависимости от общественной оценки значимости преступления: его характера, его последствий. Особый смысл заключался в назначении выкупа за убийство - он носил специфическое название вергельд. Вергельд выплачивался уже не самому потерпевшему, а его детям и боковым родственникам, и в случае отсутствия последних часть отходила в королевскую казну. К выплате штрафов мог быть осужден только полноправный свободный франк. В отношении несвободного населения применялись другие наказания: смертная казнь, кастрирование, битье плетьми и пытка. Но если и свободный общинник оказывался настолько беден, что не мог заплатить присужденного ему, то и франков предписывалось казнить смертью. В чисто королевском праве в ходу были и другие, более жестокие наказания: "снять голову за неповиновение", выколоть глаза и т. п. Возможные отношения с государственной властью еще не были объектом уголовно-правовой охраны. Салический закон вообще не знает таких преступлений, в Рипуарском измена королю влекла уплату высшего вергельда или смертную казнь. В Салическом законе наивысшая расплата ждала только за злоупотребление государственной должностью - это был единственный пример государственных преступлений. Все остальные карались штрафами.

Наиболее тяжким из прочих преступлений считалось разбойное нападение банды на дом, повлекшее убийство, - оно наказывалось самым большим известным Салическому закону штрафов в 1800 золотых солидов. Штраф уменьшался в зависимости от социально-правового статуса потерпевшего. Вторым на лестнице штрафов преступлением стояло убийство. Штрафы за него различались в зависимости от статуса убитого или от других обстоятельств. Отягчающим обстоятельством считалось "убийство коллективное - "скопищем"". Наказывалось и не свершившееся покушение на убийство. К числу преступлений, в которых объектом преступного посягательства была личность свободного франка, относились членовредительство, избиение, оскорбление - все они штрафовались в зависимости от последствий.

Среди имущественных преступлений основное место занимала кража. Штрафы здесь зависели от значимости украденного, но также и от того, из закрытого или открытого помещения было украдено, с взломом или без, в сообществе или нет, со злым умыслом или нет. Специальные штрафы назначались за грабеж, поджог, конокрадство, незаконное вторжение в чужое "огороженное место" или дом, заход на чужой луг или поле, покушение на кражу там. Особой квалификации подвергалась кража чужих рабов и даже простое их сманивание.

Своеобразной чертой Салического закона было присутствие наказаний за преступление против нравов. Не только изнасилование, но и обычное прелюбодеяние "по обоюдному согласию" наказывалось штрафами, сопоставимыми со штрафами за убийство римлянина или конокрадство. Даже сожительство с рабыней каралось уплатой штрафа ее господину. Кроме того, вступление в явный брак с рабом или рабыней влекло потерю свободы. Несвободных за такие преступления, кроме малых штрафов, кастрировали. Отдельное место занимали преступления против правосудия, которые рассматривались как посягательство на основы общинного общежития и взаимной честности. Незаслуженное обвинение перед королевским судом наказывалось наравне с покушением на жизнь. В этом же ряду стояло и подстрекательство к преступлениям, подкуп других для совершения теми злодейств. Наказывалось также пренебрежение правосудием: неявка по вызову истца, лжесвидетельство.

Формирование государственности у франкских племен сопровождалось созданием права. Это осуществлялось с помощью записи древнегерманских обычаев. Так появились «варварские правды»: Салическая, Рипуарская, Бургундская, Аллеменская и др.

Наиболее типичным и одним из самых древних сборников записей обычного права германцев является Салическая правда, созданная в 507-511 гг. - в последние годы жизни и правления первого франкского короля Хлодвига.

Первоначальный текст Салической правды до настоящего времени не сохранился. В течение ряда веков этот судебник переписывался, дополнялся и изменялся. В результате до нас дошло несколько вариантов Салической правды, из которых наиболее близкой к древнейшему первоначальному тексту памятника считается Парижская рукопись.

Салическая правда характеризуется отсутствием общих, абстрактных понятий, ей присущ казуистический характер. Правовые действия и акты, описанные в Салической правде, отличаются формализмом.

Вместе с тем Салическая правда показывает процесс разложения и упадка родовых отношений, что связано с имущественным расслоением общества. Об этом свидетельствуют ст. 58 и 60. Статья 58 «О горсти земли» предусматривает случай, когда обедневший сородич не мог помочь своему родственнику в уплате вергельда: «Если же кто из них окажется слишком бедным, чтобы заплатить падающую на него долю, он должен в свою очередь бросить горсть земли на кого-нибудь из более зажиточных, чтобы он уплатил все по закону». Статья 60 «О желающем отказаться от родства» выражает стремление со стороны более зажиточных членов выйти из союза родичей; публичный отказ от родственников в судебном заседании освобождал от соприсяжничества, от участия в уплате и получении вергельда, от наследства и от других отношений с родичами.

Салическая правда упоминает о вольноотпущенниках и литах. Вольноотпущенники - это отпущенные на волю рабы. Что касается литов, то происхождение их не выяснено. Правовое положение этих двух категорий было одинаковым. Они выполняли различные службы и оброки для своего господина, однако имели собственность, могли вступать в сделки, выступать в суде, браки их признавались законными. Особый акт освобождения делал вольноотпущенников и литов полноправными членами общества.

Самое низкое положение в обществе занимали рабы. Убийство и кража раба приравнивались к убийству и краже животных; за преступления, совершенные рабом, отвечал его господин, обязанный возместить ущерб, причиненный рабом потерпевшему. Браки свободных с рабами влекли за собой потерю для первых свободы.

Основное внимание в Салической правде уделяется преступлениям и наказаниям. Ни определения преступления, ни термина, определяющего это понятие, Салическая правда не дает. Из смысла статей, посвященных преступлениям, вытекает, что в это понятие включалось причинение вреда личности или имуществу и нарушение королевского мира. Все известные Салической правде преступления можно свести к четырем видам: 1) преступления против личности (убийство, членовредительство, клевета, оскорбление, изнасилование и некоторые другие); 2) преступления против собственности (кража, поджог, грабеж); 3) преступления против порядка отправления правосудия (неявка в суд, лжесвидетельство); 4) нарушение предписаний короля (примером может служить ст.

45 «О переселенцах»).

В Салической правде упоминаются отягчающие обстоятельства (групповое убийство, убийство в походе, попытка скрыть следы преступления), говорится о подстрекательстве к краже или убийству. Субъектами преступления могли быть не только свободные франки, но также литы и рабы.

Целью наказания является возмещение вреда потерпевшему и уплата штрафа королю за нарушение королевского мира.

Эпоха создания Салической правды характеризуется отмиранием кровной мести. Взамен ее устанавливается выкуп: вергельд - за убийство и пеня - за менее тяжкие преступления. Размер выкупа зависел от национальности, сословной принадлежности, возраста, пола потерпевшего и был достаточно высоким: жизнь свободного франка оценивалась в 200 солидов. Высокий размер штрафов объясняется тем, что система взысканий сложилась еще в родовом обществе и уплата осуществлялась родом роду. Выкуп делился на три части: семье убитого, родственникам со стороны отца и матери и казне.

Салическая правда называет три вида доказательств, применяемых в судебном процессе. Среди них важное место занимает соприсяжничество. Соприсяжники - это родственники, друзья или соседи обвиняемого, которые являются «свидетелями доброй славы» обвиняемого. Большое значение имело свидетельство очевидцев. Распространенным видом доказательства были ордалии, при которых преступник устанавливался при помощи «божественной силы». Салическая правда описывает «суд божий» в форме испытания «котелком». К ордалию обычно прибегали те, кто не мог представить соприсяжников. Вместе с тем обвиняемому предоставлялось право за определенную плату откупиться от испытания «котелком».

Судебные споры разбирались на собраниях свободных людей сотни под председательством выборного судьи - тунгина. Приговор выносили выборные заседатели - рахинбурги. Впоследствии осуществление суда постепенно переходит в руки королевской администрации. Место тунгина занимает граф, назначаемый королем, а роль народных заседателей исполняют скабины, которые избираются графом из среды «лучших» людей округа и отправляют свои обязанности пожизненно. Высшей судебной инстанцией являлся суд короля.

Судебный процесс. Он осуществлялся в одинаковых формах для уголовных и гражданских дел и носил состязательный характер. Суд возбуждал дело только по инициативе истца. Стороны были равны в правах. Процесс носил состязательный характер, был устным, гласным и отличался формализмом. Применялись три вида доказательств. Первый - соприсяжники - это родственники, соседи и друзья подсудимого. Второй - свидетельства очевидцев. Третий - ордалии («суд Божий»}. Судья и заседатели выбирались на собрании свободных людей. Позже выборный суд постепенно заменяется королевской администрацией.

Еще по теме 30. Салическая Правда (история составления, структура, основные черты, историческое значение).:

30. Салическая Правда (история составления, структура, основные черты, историческое значение).
§ 1. Юридическая техника правотворчества: определение институционально-правового статуса и элементный состав

- Авторское право - Адвокатура - Административное право - Административный процесс - Антимонопольно-конкурентное право - Арбитражный (хозяйственный) процесс - Аудит - Банковская система - Банковское право - Бизнес - Бухгалтерский учет - Вещное право - Государственное право и управление - Гражданское право и процесс - Денежное обращение, финансы и кредит - Деньги - Дипломатическое и консульское право - Договорное право - Жилищное право - Земельное право - Избирательное право - Инвестиционное право - Информационное право - Исполнительное производство - История государства и права - История политических и правовых учений - Конкурсное право - Конституционное право - Корпоративное право - Криминалистика -