Вера Васильева, HRO.org: В Москве, в Музее и общественном центре имени Андрея Сахарова, состоялась общественная дискуссия "Заказные уголовные дела: как призвать к ответу исполнителей". О том, насколько в сегодняшней России актуальна эта тема, красноречиво свидетельствовало число собравшихся. В зале не хватило стульев, и часть посетителей слушала докладчиков стоя.

В качестве экспертов выступили бизнесмен Алексей Козлов, глава организации Transparency International в России Елена Панфилова, руководитель исследовательских программ фонда "Общественный вердикт" Асмик Новикова и правозащитник Владимир Осечкин. Роль модератора круглого стола взял на себя директор Сахаровского центра Сергей Лукашевский.

В центре обсуждения были механизмы фальсификации уголовных дел, способы давления пенитенциарной системы на обвиняемых и осужденных, а также российское правосудие как часть коррумпированной системы.

Первым слово взял Алексей Козлов. Его в 2009 году Пресненский районный суд Москвы признал виновным в мошенничестве и в "отмывании" денежных средств, приговорив к восьми годам колонии. Позднее срок наказания был сокращен до пяти лет. Осужденный своей вины не признал и неоднократно заявлял о том, что его уголовное дело сфабриковано в интересах бывшего члена Совета Федерации Владимира Слуцкера. Находясь за решеткой, Алексей Козлов вел интернет-дневник, получивший широкую известность как "Бутырка-блог" .

20 сентября этого года Верховный Суд РФ отменил приговор Алексею Козлову, направив его дело на новое рассмотрение, а самого бизнесмена освободил из-под стражи под подписку о невыезде.

Это стало возможным, благодаря самоотверженной борьбе, которую вели Алексей Козлов и - особенно - его жена, известная журналистка Ольга Романова, доказывая незаконность вынесенного приговора. Ольга Романова фактически вела независимое расследование, предавая гласности каждый шаг этого процесса.

Как подчеркнули организаторы круглого стола, это беспрецедентный случай в работе современной российской судебной системы. Он важен не только тем, что мы наблюдали человеческий подвиг, но и тем, что справедливость оказалась возможной.

Но останавливаться на достигнутом нельзя, потому что дело Алексея Козлова - лишь небольшая часть нынешней судебной практики, которая анализировалась экспертами в Сахаровском центре.

Алексей Козлов обрисовал схему заказных уголовных дел. Если в "лихие 90-е" в ситуации, когда коммерческие интересы не могли быть решены в процессе арбитражного судопроизводства, конкурентов устраняли физически, теперь для этой же цели используют уголовное преследование.

Фальсифицируют доказательную базу, арестовывают заинтересованного человека, чтобы лишить его возможности полноценно защищаться, а затем утверждают обвинительное заключение и передают дело в суд. И в таком случае "что бы вы ни говорили, приговор будет обвинительным", - констатировал Алексей Козлов.

По его оценке, эта схема - общая для всех заказных уголовных дел. В качестве еще одного примера Алексей Козлов привел историю бывшего управляющего дочерней компании "ЮКОСа" ОАО "Томскнефть" ВНК Сергея Шимкевича. С ним бизнесмен познакомился в местах лишения свободы.

Сергей Шимкевич был осужден в общей сложности на 13 лет колонии за экономические преступления. Уголовное дело бывшего юкосовца, по словам Алексея Козлова, фабриковали по той же схеме, что и его собственное.

Важный элемент в таких уголовных делах, отмеченный Алексеем Козловым, - психологическое и физическое давление на заключенного с целью добиться самооговора.

Так, в камере, где сидел бизнесмен, летом, в жару, подолгу не выносили мусор, а в декабрьские морозы окна оставались без стекол. Между тем к заключенному приезжали следователи и угрожали, что создадут еще более нечеловеческие условия, если он не начнет давать нужные показания.

"Это еще не все. Люди, которые продолжают бороться, опасны для заказчика", - добавил Алексей Козлов.

У тех, кто отказался "сотрудничать со следствием" и оговорить себя, обычно нет шансов получить условно-досрочное освобождение (УДО). Такие осужденные, даже при идеальном поведении в колонии, "вдруг" получают взыскания.

Как пример Алексей Козлов напомнил отказ в УДО Платону Лебедеву. Как известно, 27 июля Вельский районный суд Архангельской области отказал в УДО бывшему главе МФО "МЕНАТЕП", сославшись, в частности, на то, что он не только не признал себя виновным и не раскаялся в содеянном, но и потерял тапочки, штаны и другие предметы, выданные ему в месте отбывания наказания.

Алексей Козлов высказал убеждение, что единственный способ борьбы с таким произволом - это максимальная публичность и объединение усилий.

Елена Панфилова в своем докладе акцентировала внимание на мотивах заказных дел и на истоках подобной вопиющей практики, а также попыталась ответить на извечный вопрос "Что делать?"

Главными мотивами глава Transparency International-Россия считает алчность, политику и личные счеты, причем очень часто заказчик и исполнитель - это одно и то же лицо. Правоохранительным органам вместо того, чтобы устанавливать и привлекать к ответственности настоящих нарушителей закона, гораздо проще фабриковать уголовные дела для "галочки", для повышения статистических показателей раскрываемости преступлений.

Первопричину этого Елена Панфилова усматривает в "ментальном перерождении" силовых структур, сотрудники которых полагают в порядке вещей практику "кормления" за счет граждан - будь то миллиардер или рядовой владелец дачного участка.

Выход же из тупика, по мнению Елены Панфиловой, как и Алексея Козлова, заключается в публичности. В частности - в отслеживании коррупционных активов.

В свою очередь Асмик Новикова поделилась со слушателями успешным опытом фонда "Общественный вердикт" в области противодействия пыткам. Она тоже, вслед за предыдущими ораторами, назвала публичность сильным оружием, помогающим привлечь к ответственности сотрудников "органов", применяющих в своей работе противоправные методы.

Выступивший с последним в этот вечер докладом Владимир Осечкин рассказал о своем печальном опыте "общения" с правоохранительной и судебной системами. Еще будучи студентом-юристом, он попал в милицию по подозрению в убийстве. Практически сразу это подозрение с Осечкина было снято, но до этого его успели лишить двух зубов, в буквальном смысле выбивая признание. Единственная компенсация, которую получил пострадавший за эту травму - извинение следователя.

"Но это меня не научило, в какой стране я живу", - с горечью заметил Владимир Осечкин.

Без следствия и суда обвиняемый провел за решеткой три года, потом, по приговору, получил семь лет колонии и несколько месяцев назад вышел на свободу по УДО. С тех пор Владимир Осечкин посвятил себя защите прав заключенных.

По мнению правозащитника, современному правосудию присущи следующие признаки: "посадка бизнеса" как главный метод конкурентной борьбы, вмешательство "органов" в гражданско-правовые споры, трафаретность приговоров, незаконные методы дознания на этапе предварительного расследования и легализация судами преступлений, совершенных на предварительном следствии.

Достигшие меня сегодня отголоски одного ранее полностью выигранного мною на стадии предварительного следствия заказного уголовного дела – оно было прекращено за отсутствием состава преступления, а обвиняемый реабилитирован, подали идею выпуска в свет настоящей публикации.

1. Что это такое. История вопроса.

Начнем с того, что существование заказных уголовных дел признал еще в 2006 году широко известный народу прокурорЮ. Чайка – артефакт до сих пор можно найти по настоящей ссылке: (http://www.newsru.com/russia/16aug2006/chayka.html).

На мой взгляд дефиниция заказного уголовного дела выглядит следующим образом – уголовное дело, по которому конкретные представители правохоронительной системы, имеющие как непосредственное (производство предварительной проверки в порядке ст. ст. 144, 145 УПК РФ, надзирающий прокурор на стадии возбуждения уголовного делопроизводства предварительного следствия, так и опосредованное отношение к производству по нему, а также к его рассмотрению по существу, из корыстной либо иной личной заинтересованности, а также находясь под давлением административного ресурса стороны заказчика(ов), выступают в качестве инструмента оказания давления на заказанных лиц.

Как показывает практика, с тех пор, как г-н Ю. Чайка признал существование настоящего «секрета Полишинеля», ничего не изменилось, за исключением того, что к заказным уголовным делам – а я неслучайно пишу это слово без кавычек, ввиду того, что эти дела всегда там, где в конце концов все интересы конвертируются в монету – прибавились так называемые «политические заказные» дела, т.е. дела, в которых жертвой «назначается» какое-либо лицо, для того чтобы:

А) служить громоотводом для тех личностей (или команд, приближенных к конкретной личности), на которых ни в коем случае не должна пасть даже тень подозрения – называю их «Жёны Цезаря» - (Caesaris conjunx extra suspicationem est).;

Б) для того, чтобы быть «козлом отпущения», тогда как в ситуации, ну хотя бы просто для разрядки общественного мнения, кто-то да был виноват, и, разумеется наказан – называю их вполне логично – «Ведьмы», вспоминая о любимой забаве американского народа времен 1953 года;

В) совместить в себе «козла отпущения» и «громоотвод» - наихудший, практически «непробиваемый» вариант.Самыми распространенными статьями уголовного кодекса, фигурирующими в подобных делах, являются и , хотя, мне особо памятен случай защиты Доверителя по явно, скажу более, очевидно для всех заказному делу, возбужденному по .

Причем самым забавным обстоятельством этого дела было то, что до вступления моего Доверителя в должность, вменяемые ему якобы неисполненные судебные решения его предшественники не исполняли минимум лет 10, и, на момент возбуждения уголовного дела, судебные решения уже были исполнены.

Обвинение по тому заказному делу, на полном серьёзе, вменяло в виде способа совершения указанного преступления совершение моим Доверителем законных действий во исполнение одной из действующих федеральных программ, что иначе как бредом и назвать нельзя.

По заказным делам, пожалуй, работает принцип – был бы человек, а вот какую статью под него найти – правохоронители определятся без проблем – УК РФ весьма объемное произведение.

Главное, что нужно осознать лицу, попавшему в состояние заказанного, это то, что простая логика, здравый смысл и элементарнейшая объективность следствия в отношении него применяться не будут.

Разумеется, у каждого заказного дела имеется конкретная цель, редко выходящая за пределы следующего списка:

• понудить лицо совершить какие-либо действия - отказаться от собственности, либо операций связанной с ней, отказаться (уйти) с занимаемой должности;
• скомпрометировать лицо и его бизнес;
• «уничтожить» лицо на территории конкретного субъекта РФ - «расчистить поляну» самим фактом его «рьяного» явно заказного и беспочвенного уголовного преследования, при котором ни одно предприятие, учреждение и т.п. не пожелает иметь с ним дело, опасаясь навлечь на себя гнев наместников;
• физически устранить лицо, оказывая на него воздействие длительной следственно-судебной ситуацией (в случае наличия у него хронических заболеваний, о которых известно заказчику).

Заказные уголовные дела также имеют такой признак, как срочность. Некоторые из них изначально не рассчитаны на направление в суд, так как обвинение является настолько «высосанным из пальца», что даже по меркам последних двух лет российской правовой действительности представляют собою полный нонсенс.

Подобные дела возбуждаются только для того, чтобы склонить заказанное лицо к требующимся от него действиям, а также сплошь и рядом применяются в ситуации, когда заказанное лицо не должно занять какую-либо должность. Протяженность таких дел во времени может превышать полтора года.

Полную противоположность им представляют дела, по которым от правохоронителей требуется скорость по направлению их в суд и соответственно оперативное рассмотрение их в суде.Подобные проекты решаются уже более серьезными заказчиками, так как одного покровительства «админов следствия» и надзирающих прокуроров здесь явно мало.

2. Чего ожидать. Что делать, а от чего воздержаться.

Ожидать только грязной борьбы, молчаливого подыгрывания следствию со стороны суда, который будет удовлетворять ходатайства следствия, направленные на проведение всего арсенала следственных действий в отношении Вас, а так же открыто игнорировать все доводы Ваших жалоб в порядке .

Обольщаться по поводу жалоб в порядке ст. ст. 123, 124 УПК РФ также не стоит – руководство следствия и надзирающая прокуратура также будет настроена «не видеть зла».

Чего делать не следует, так это скисать и покупаться на угрозы. Угрозы обязательно будут. Способ их передачи будет самый разный – как непосредственно через следователя и оперативников, так и через общих с заказчиком знакомых, так и через супруга (супругу), с которыми всенепременно будут работать.

Угрожать разумеется будут - изменением меры пресечения; арестом всего имущества в размерах, даже явно превышающих якобы причиненный, якобы имевшим место преступлением вред; распространением информации о Ваших личных «грешках» (если таковые имели/имеют место); невозможностью когда-либо в дальнейшем занять достойное место в обществе и т.п. и т.д.

• не приходить на допросы и т.п. раньше адвоката – сразу отсекаете возможность со стороны следователя и его «админа» запустить в Вас бациллу страха, высказанную в форме, не применимой в присутствии защитника;
• не принимать вызовы от неизвестных абонентов;
• сразу же после попытки известных предложить встречу с целью сказать «что-то важное», твердо сказать нет;
• пользоваться для переговоров со своими только мессенджерами telegram и signal, причем в первом устанавливать режим секретного чата с удалением сообщений по прошествии 10 секунд и обязательно устанавливать двустороннюю верификацию;
• ни под каким соусом не встречаться с оперативными сотрудниками – необходимо помнить, что вызовы для производства опроса и т.п. это всего лишь оперативно-розыскные мероприятия, на которые, как и на мероприятия, по производстве предварительной проверки в порядке ст. ст. 144, 145 УРК РФ Вы вправе не являться без каких-либо последствий со стороны закона.

Не следует также широко обсуждать со своими знакомыми и близкими тонкости сложившейся ситуации - как правило в ходе следствия Вы не раз вспомните применительно к своему окружению слова Генриха Гейне - «Чем больше я узнаю людей, тем больше мне нравятся собаки».

Приведу следующий пример - по заказному уголовному делу явно «коммерческого» характера, следствием в постановлении о привлечении были указаны время и место преступления – – которые никак не сочетались с действительностью, в виду того, что заказанное лицо находилось как минимум за 4000 км от места якобы имевших место событий.

Разумеется, линия защиты предусматривала как можно более «долгий процесс» - года на полтора-два минимум, с раскрытием указанного факта не десерт… но… не вынесла душа поэта и один неудачный телефонный звонок в авиа-кампанию, документ которой и фиксировал вышеуказанный факт, поставил на этой «ломовой» для обвинения задумке жирный крест.

При этом в телефонном разговоре фигурировало лишь желание лица получить справку из авиа-кампании без указания на какой-либо период времени. Как Вы понимаете – болтун, находка для шпиона.

3. Процессуальный противник – первый и единственный – Ваш персональный следователь.

Необходимо отметить, что этот герой Вашего романа в 90% случаев вовсе не рад встрече с Вами. Мало вероятно, что заказное дело достанется полностью «деревянному», неопытному индивиду, который бы не мог осознать, что является лишь игрушкой в руках своего «админа», зарабатывающего на нем свои дивиденды.

К слову, ещё меньше вероятность того, что со следователем «поделятся». Таким образом, Ваш оппонент прекрасно осознает, что Ваша вина как минимум под вопросом, а он сам втянут в авантюру, от которой не может отказаться.

Более того, следователь с первого дня вынужден производить в отношении Вас явно незаконные действия, за которые, впоследствии, вполне может поплатиться.

Бедняга рад бы этого не делать, но вопросы руководства типа: «тебе еще сколько до пенсии - некоторые, когда им оставалось всего-то два месяца, вылетали?!», ставят его на место.

Разумеется, на наивные просьбы к руководству о даче письменных указаний по делу, которые могли бы хоть как-то прикрыть следователя в дальнейшем, он слышит лишь издёвки.

В виду того, что по заказным делам каждую неделю проводятся совещания и даются абсурдные указания о производстве никчемных следственных действий – в угоду заказчику - находясь в подобной ситуации, следователь, первоначально в душе скорее всего даже сочувствующий своей жертве, на пятом-шестом месяце общения, начинает люто ненавидеть «клиента», а в дальнейшем, начинает воспринимать дело как личную вендетту.

Психика раба здесь работает безотказно. Более того, следователь периодически вспоминает о том, что «политика» в любой момент может поменяться, и что в роли «крайнего», т.е. виноватого в незаконном уголовном преследовании окажется именно он, а все указания руководства, которые он безропотно выполнял будут исключительного его инициативами со всеми вытекающими из них последствиями. Иными словами, следователь всегда боится свою жертву.

4. Ключ к ситуации.

Из описанного следует, что у Вас «всё плохо». Но, существует ключ. На самом деле все просто.Уже много лет я вижу одну и ту же закономерность - большая часть следователей и оперативников являются «верхоглядами» и никогда не забирается в суть изучаемого в ходе уголовного дела вопроса.

Следователи может быть и хотели бы этого, но у них мало времени – одни статистические карточки заполнить и отчеты для своих «админов» написать – времени не напасешься.Поэтому весь процесс это – «галопом по Европам».

Оперативники – отдельная песня. Как всегда, после получения заветной для них статистической карточки формы 1.2 (которой официально уже давно не существует) – хоть трава не расти.

Заказные дела, как правило, возбуждаются в отношении специалистов в своей отрасли, знающих о существовании определенных нюансов. Обвинители редко находят советчиков из разряда компетентных лиц, а если и находят, то их познания редко сравнимы с познаниями «жертв», ведь «жертвы» почти всегда успешнее, а, следовательно, и профессионально более «подкованы», в связи с чем и заказаны.

Так, если речь идет о строительстве – обвинители не пытаются вникнуть в тонкости указанного ремесла, если речь идет о банковском деле – все еще более запущено.Задача стороны защиты по подобным делам максимально полно затащить в дело интересные ей данные, которые могли в дальнейшем позволить «развалить» дело в суде.

В суде у стороны защиты должен быть на руках набор фактов, который никак не изучался следствием в ходе расследования, способный завести обвинение в тупик и вызвать у суда непреодолимое желание как минимум направить уголовное дело на дополнительное расследование.

«Воевать» со следствием следует лишь за как можно более длительный срок расследования, ведь как я уже писал выше, конъюнктура заказных дел постоянно меняется, даже заказчики иной раз уходят в лучший мир – такое у меня также случалось по одному делу подобной категории.

Какая-либо смысловая борьба на предварительном следствии должна быть исключена полностью, так как побуждать следствие к «работе над ошибками» в опасном для фигуранта дела ключе недопустимо.

5. Итоги.

Мой 20-ти летний опыт следователя говорит о том, что именно в подобных делах имеются реальные возможности «дать сдачи» обвинению. Оправдательный приговор по таким делам, не самоцель. Зачастую они затухают по следующей схеме - следствие - суд - возвращение на дополнительное расследование (для сохранения престижа) - прекращение.

С учетом того, что такие дела, как правило расследуются отделами по расследованию особо важных дел в следственных управлениях по субъектам, а отделы эти частенько называют «отделами по прекращению особо важных дел», делайте правильные выводы.

Вы думаете, что никогда в жизни не станете фигурантом уголовного дела? Увы, это не так, даже если вы законопослушный гражданин. Рассказываю, как шьют уголовные дела.

Итак, вы ни сном, ни духом, а против вас дело заводят? При этом вы знаете, сколько статей в Уголовном кодексе вполне идиотских? Под них можно подтянуть даже 70-ти летнего дедушку, не выходящего из своей квартиры никуда, кроме МФЦ, сберкассы, поликлиники и продуктового магазина. Есть уголовные статьи, которые возбуждаются даже когда нет ни потерпевших, ни материального ущерба, ничего нет. А дело есть. Уголовное. Знаете зачем такие дела и статьи? Чтобы создавать раскрываемость по уголовке. "Палки" (раскрытия) зарабатывать и получать премии. Без них не будет радостной статистики по раскрываемости. Не будет премий к Дню полиции. Не будет положительной отчетности отделов ОВД.

Поверьте, однажды в вашу дверь может постучаться добрый дядя участковый. Особенно, если пенсионер владелец квартиры московской, стоимостью миллионов 7-10. Не чуя подвоха, добрый пенсионер открывает дверь, рассказывает о своей жизни участковому, отвечает на вопросы. Участковый говорит "Ай-яй, нарушаете, дедушка Петя!". Ну, вы не переживайте, выпишут вам штраф, тысяч 5, раз вы сами сознались. В общем, опустим всякие словоблудия стражей порядка. Запомните правило № 1 - не надо общаться "по душам" с полицейским из вашего ОВД. В идеале вообще не общаться, выйдите на лавочку и общайтесь с бабками, это безопаснее. Но раз уж стучится в дверь страж порядка- сведите общение к минимуму. Или вообще не открывайте. Участковый не ваш друг, а вы не симпатичная девушка, чтобы стоить ему глазки. У вас разные задачи. Участковому надо некие нарушения выявлять, он ищет, до чего докопаться, а вам жить спокойно нужно.

Итак, все-таки деда Петя уличен в неких нарушениях. Пишет объяснения. Далее, ему усыпляют мозг разговорами, что все нормально, но придется штраф заплатить. И суд будет. Деда Петя уже понял, что лоханулся, впустив в дом участкового, болтанул лишнего, но делать нечего. Штраф - значит штраф. Деда Петя еще не знает, что статью ему пришьют самую настоящую, уголовную.

Следующий важный этап для участкового - без предупреждения, дядю Петю, инвалида по зрению (10%) , перенесшего инсульт, больного диабетом и гипертонией, забирает из дома наряд полицейских. Неожиданно, дедушка даже не успеет сказать "ой", а его уже просят собраться и "дать показания". Вот здесь ключевой момент.

ЗАПОМНИТЕ, ГРАЖДАНЕ - БОЛЬШИНСТВО ОБВИНИТЕЛЬНЫХ ПРИГОВОРОВ ВЫНОСЯТСЯ НА ОСНОВАНИИ ПЕРВОГО ДОПРОСА. КАК ПРАВИЛО, ПОКАЗАНИЯ БЕРУТ БЕЗ АДВОКАТА, С НАРУШЕНИЯМИ.

ВЫ ИХ ПОДПИСАЛИ - И ВСЕ. СЧИТАЙТЕ, ЧТО ОБВИНИТЕЛЬНЫЙ ПРИГОВОР ВЫ СЕБЕ УЖЕ ЗАРАБОТАЛИ.

ЕСЛИ НЕТ ПОВЕСТКИ - ВАС НЕ ИМЕЮТ ПРАВА НИ ПРОСИТЬ ПРОЕХАТЬ КУДА-ТО, НИ ТРЕБОВАТЬ, ЧТОБЫ ВЫ ПОДЪЕЗЖАЛИ В ПРОКУРАТУРУ, ИЛИ ПОЛИЦИЮ.

Р.S.: МНЕ УЖЕ ПОДСКАЗЫВАЮТ, ЧТО ПИСАТЬ ОБЪЯСНЕНИЯ УЧАСТКОВОМУ И ПОКАЗАНИЯ, ОБЯЗАТЕЛЬНО НАДО СОБСТВЕННОЙ ШАРИКОВОЙ РУЧКОЙ, САМОСТОЯТЕЛЬНО, НЕ ПОДПИСЫВАТЬ НАБИТЫЕ НА КОМПЬЮТЕРЕ ПОКАЗАНИЯ "С ВАШИХ СЛОВ" И "ПО МОТИВАМ ПОКАЗАНИЙ СВИДЕТЕЛЯ".

С этого момента подробнее. Вот вам подсунули пачку бумаг с вашими показаниями, вроде бы даже вслух зачитали. Вы, ясен пень, половину, из того что записано, не поняли, но подписали. И теперь вас ждет суд. Что делать? Первый совет, самый главный - ищите адвоката. С уголовными статьями, даже бредовыми, не шутят. Не первого попавшегося адвоката, а специализирующегося на подобных делах. Если дело гражданское, ищите адвоката по гражданским делам. Если дело уголовное - ищите адвоката по уголовным делам. Постарайтесь, чтобы адвокат был с рекомендацией из первых рук. Без адвоката у вас не получится отбиваться в суде, если вы сам не юрист и не сотрудник МВД. В идеале, не подписывайте вообще ничего без адвоката. ВАМ БУДУТ УГРОЖАТЬ ПСИХИАТРИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗОЙ НА СЕНИЛЬНОЕ СЛАБОУМИЕ - НЕ БОЙТЕСЬ. УГОВАРИВАТЬ БУДУТ - НЕ ВЕДИТЕСЬ. НИЧЕГО ОНИ НЕ СДЕЛАЮТ. НЕТ ПОКАЗАНИЙ - НЕТ ДЕЛА.

Итак, как шьют дело и какие нарушения там скорее всего будут. Возьмем для примера дело уголовное. То, которое мне удалось увидеть своими глазами (по дружбе и знакомству) и нарушения, которые там были, показанные мне, как классический пример фабриковки. Первое и главное, что нужно проверить - свидетельские показания. НЕ СТЕСНЯЯСЬ, ПОКАЗАНИЯ СВИДЕТЕЛЕЙ ИСКАЖАЮТ. БУКВАЛЬНО, ПРИПИСЫВАЯ НЕСУЩЕСТВУЮЩИЕ ФРАЗЫ, ИСКАЖАЮТ СМЫСЛ СКАЗАННОГО. СОЧИНЯЮТ НЕ ХУЖЕ ЛЬВА ТОЛСТОГО ВСЕ ЧТО НУЖНО И ВПИСЫВАЮТ В "ОБВИНИТЕЛЬНЫЙ АКТ" ДЛЯ СУДА.

1) Классика жанра - в показаниях говорит свидетель одно, а в "Обвинительном акте" написано от имени свидетеля совершенно другое. Как такое может быть? Легко. Вы даже не разглядите, как замена формулировок искажает смысл сказанного. Адвокат увидит эти несоответствия сразу. СВЕРЯЙТЕ ПОКАЗАНИЯ СВИДЕТЕЛЕЙ В ДЕЛЕ И В ОБВИНИТЕЛЬНОМ АКТЕ. ВЫ СОВЕРШЕННО ТОЧНО НАЙДЕТЕ ТАМ РАСХОЖДЕНИЯ.

СКОРЕЕ ВСЕГО ТЕХ, КТО ДАЕТ ПОКАЗАНИЯ В ВАШУ ПОЛЬЗУ, ВЫЗОВ В СУД НЕ ПОЛУЧАТ. ИХ ПРОСТО НЕ ВНЕСУТ В СПИСОК СВИДЕТЕЛЕЙ, ПОДЛЕЖАЩИХ ДОПРОСУ В СУДЕ.
Адвокат будет ходатайствовать вызвать нужных для вашей защиты свидетелей на заседание. И суд не будет иметь повода отказать.

3) Дело ваше будет наполнено показаниями странных личностей, вроде сотрудника МФЦ, Поликавичуса Эдуарда Николаевича. Где Эдик Поликавичус под протокол засвидетельствует, что он вам все подробно объяснил, вы все поняли, и пошли на нарушение сознательно, имея преступный умысел по обману добрых людей. Забегая вперед скажу, что выяснилось на суде. Господин Поликавичус не проживает по указанному адресу, найти его для вызова в суд не удалось ни по месту работы, ни по адресу прописки. Участковый, в нарушение всех норм, попросил кого-то из своих друзей полицейских, взять показания у Поликавичуса, так как ему сильно некогда было. "Да, знает, что так нельзя и раскаивается, но у него и так 15 дел в производстве, как же тут, уважаемый суд, все успеть?" . Как Эдика нашли для дачи показаний, ведь он уже не работает в МФЦ и не проживает по указанному адресу? Загадка. Объяснить ее не сможет никто. А показания Эдика в деле живут, и на них строится обвинение против вас. Здорово, правда?

4) Еще один козырь обвинения - показания соседей. Они ведь вам не враги, вы дружите с ними много лет. Но к ним придет участковый и спросит: "Видели что-то? Знаете что-то?", соседи ответят честно: "Ничего не видели, ничего не знаем". Вы удивитесь, но соседское неведение тоже будет подшито в дело, как показания против вас. Что сделает адвокат. Он задаст вашим соседям вопросы дополнительные. Те, которые должен был задать участковый, но не задал, по понятной причине. И выяснится, что сосед и видеть ничего не мог, потому что все лето с детьми на даче прожил, а в Москву вчера приехал, чтобы успеть к 1 сентября собрать в школу детей. Так что свидетелем того, что деда Петя нарушил что-то в июне, он быть не может по закону. Нельзя привлекать свидетельские показания людей, если свидетели были в этот момент в другом городе. Но, как выяснилось, невозможное - возможно. Для участкового не препятствие отсутствие свидетеля в Москве все лето. Ему нужно, чтобы показаний было в деле побольше.

5) "РАСКАЯНИЕ" И "ОСОБЫЙ ПОРЯДОК РАССМОТРЕНИЯ ДЕЛА" ГАРАНТИРОВАННО ПРИВЕДУТ К ОБВИНИТЕЛЬНОМУ ПРИГОВОРУ

Классика жанра. Вы так устали общаться с людьми в погонах, что хотите просто побыстрее закончить это дело, заплатить штраф, чтобы от вас отстали. Как там вас убеждал господин участковый? Раскаяние смягчает вину. На первом же допросе вам дали подписать бумагу, что вы согласны рассматривать дело "в особом порядке". То есть, еще до суда признали свою вину и раскаиваетесь. Тем не менее, если вы полистаете обвинительный акт, там будет написано черным по белому: "Обстоятельств, смягчающих в деле нет". Это означает, что уважаемый суд может назначить вам любое наказание. От штрафа, до нескольких лет тюрьмы в особо злостных случаях. За что? За то, что вы уже признались и подписали дело проводить в особом порядке. Приговор будет мягче, или суровей, в зависимости от настроения судьи и полученных разнарядок сверху. Есть задача вынести несколько приговоров для раскрытия по таким-то статьям - и судья будет их выносить. Но оправдательного приговора уже не будет. Вы - заранее преступник, если подписали "особый порядок рассмотрения".

Органы у нас не ошибаются. Это традиция такая. К вам для того и приходил участковый, старался, свидетелей опрашивал, вас для того и привели в суд, чтобы обеспечить "палку". Раскрытие "преступления", иными словами. Заметьте, по делу, в котором нет ни пострадавших, ни материального ущерба кому-либо. Участковым кровь из носа надо раскрытие. Палка к отчетности по уголовным делам. Вы, со своей лоховатостью и незнанием порядка процессуального, просто клад для участковых. Вы сами его впустили. Потом не препятствовали процессуальным действиям, приехали, дали сами на себя показания и подписали "рассмотрение в особом порядке". Вы - терпила и вы будете расплачиваться за то, что вы лох. Возможно, у участкового были большие виды на вашу квартиру после того, как вы получите срок. Вы об этом никогда заранее не узнаете, что побудило органы обратить на вас и на вашу квартиру внимание.

6) Мелочи полицейской жизни. О сусликах, которых нет.

Адвокат непременно найдет в деле некие осмотры под протокол. Они подписаны честь по чести, двумя женщинами -понятыми, Петровой и Васечкиной. Женщины - это святое. Их нельзя обижать. Что? Вы никогда не видели никаких женщин-понятых? А они есть, как суслики. АДВОКАТ ПРЕКРАСНО ЗНАЕТ О ХИТРОСТИ ПОДПИСЫВАТЬ ОСМОТРЫ ЛИПОВЫМИ ПОНЯТЫМИ.Бороться с такими легко. Если полицейские считают, что дело у них в шляпе - понятые там фиктивные. Торопились дело сделать и "палку" себе к Новому году поставить, видели, что дедушка Петя старый и беззащитный. Поэтому нечего париться с понятыми реальными, надо скорее дело верстать и в суд передавать. Адвокат попросит понятых Петрову и Васечкину вызывать в суд. Отправит телеграммы с уведомлением по адресам, указанным в деле. Тут и выяснится, что по указанным адресам ни Петрова, ни Васечкина не проживают и никогда не были там прописаны. Тогда вопрос - как этих понятых нашли и пригласили для подписания протокола?

Еще одно нарушение, увы, неважное для суда, и недоказуемое, но являющееся нарушением прав человека и презумпции невиновности - отсутствие на допросе адвоката. В деле, как ни странно, подпись "адвоката" будет. Вы его не видели, а он, как суслик, был. И показания ваши заверил и подписал. На совести таких "адвокатов" очень много дел. Они их подписывают не читая. Они для того и числятся "адвокатами", чтобы таким терпилам, как дедушка Петя, пришивать дела без потерпевших и ущерба. Но суровая статистика полицейская умалчивает об отсутствии потерпевших и наличии у них положенных адвокатов. В статистике есть громкие цифры с количеством раскрытых преступлений по уголовным делам. Под такие дела верстаются показания свидетелей Поликавичусов, осматривают место происшествия несуществующие понятые Петрова и Васечкина, пришиваются к делу показания соседей, отсутствующих на момент высосанного из пальца происшествия, без потерпевших и ущерба. Весь этот фиктивный бред подтверждают своей подписью адвокаты, никогда подозреваемых не видевшие в глаза. Все это делается с дальним прицелом, о котором вы даже не подозреваете и до которого рискуете даже не дожить, подписав документы на свою квартиру и скоропостижно скончавшись на следующий день.

Итак, что можно тут добавить? Можно советовать только одно - не впускайте участковых к себе в дом. Даже если у участкового глаза добрые-добрые, как у дедушки Ленина. Даже если вы пенсионер, вам скучно и поговорить не с кем. Не подписывайте без адвоката ни одной бумажки.

ДАЖЕ ЕСЛИ ВЫ ДАЛИ ОБЪЯСНЕНИЯ УЧАСТКОВОМУ - ЭТО НЕ ДОПРОС ПОД ПРОТОКОЛ. А ВОТ ЕСЛИ У ВАС УЖЕ ТРЕБУЮТ ДАТЬ ПОКАЗАНИЯ - МОЛЧИТЕ, КАК ПЛЕННЫЙ ПАРТИЗАН И ОПЯТЬ ЖЕ, НЕ ВЗДУМАЙТЕ ПОДПИСЫВАТЬ НИЧЕГО. ВЫ ИМЕЕТЕ ПРАВО НЕ СВИДЕТЕЛЬСТВОВАТЬ ПРОТИВ СЕБЯ. ВОСПОЛЬЗУЙТЕСЬ ЭТИМ ПРАВОМ.

Ведь кроме вас никто не будет заинтересован в защите вас и вашего имущества.

В своей жизненной практике мне пришлось быть участником 65 судебных дел от мирового судьи до Верховного Суда РФ и Конституционного Суда России. Как депутату, общественному деятелю и журналисту мне неоднократно приходилось рассматривать обращения граждан о различных гражданских и уголовных делах. Зачастую правоохранительные органы и прокуратура поступала в них по закону, а вынесенные приговоры и решения судов, не вызывали у меня чувства сомнения.
Однако в последние годы накопилось 9 примеров, где, по-моему твердому убеждению, присутствуют признаки ЗАКАЗНОГО дела. По ряду из них я попытался получить поддержку в различных высоких инстанциях, направляя письма Президенту России, в Генеральную прокуратуру, в Следственный комитет РФ. Но получал отписки. Тогда я, следуя советам бывшего прокурора Александра Зуева, направлял повторное обращение. И таким образом по крупицам получал информацию, вскрывающую заказной характер дела.
Кто хоть раз столкнулся с обжалованием недозволительных методов ведения уголовного процесса правоохранительными органами, кто хоть раз вступал в борьбу за вынесение справедливого приговора судебными властями, тот знает, что такое непреодолимая стена формальных отписок. Тот знает, как с каждой такой формальной отпиской теряется не только вера в «самый справедливый суд в мире», но и в справедливость вообще.
Особенно сложно доказывать свою невиновность осужденным по так называемым «заказным преступлениям». На наш взгляд, как разновидность заказных преступлений выступают заказные уголовные дела. Этот достаточно известный и распространенный прием использовался в разные времена. Заказные уголовные дела – это когда правоохранительные органы и судебные власти используются в качестве инструмента давления на неугодных по той или иной причине лиц. И не надо думать, что заказные уголовные дела возникают только против крупных предпринимателей, неугодных политиков, правозащитников и т.п. Заказные уголовные дела возникают и против простых смертных, когда надо действительного преступника «отмазать», а вместо него кто-то должен сесть, иногда из чувства мести, иногда просто для статистики. По-разному бывает. Но исход в таких случаях, как правило, один – какие бы доводы не приводились в защиту обвиняемого, во внимание они судами не принимаются, все жалобы остаются без удовлетворения, приговоры без изменения. И чем меньше человек виновен, тем «глубже» он сидит. Практически в российской правовой системе никакого прокурорского и судебного контроля за возбуждением уголовных дел нет. Поэтому заказчики и исполнители незаконно возбужденных уголовных дел уверены, что как минимум два месяца (срок следствия, который легко продлевается) для беспрепятственного давления на "заказанного" человека у них есть.
В то же время в правоохранительных органах остались еще честные работники, среди них не мало порядочных людей и профессионалов. Они готовы помогать восстановить справедливость и поэтому подсказывают все ступени реабилитации. Только надо набраться терпения и практика показывает, что правда обязательно берет верх.
О конкретных орских делах и действующих лицах (как Героях, так и злоумышленниках) мы хотим подготовить цикл статей и выпустить несколько спец номеров газеты «Орские известия». В связи с этим мы обращаемся к орчанам с просьбой предоставить нам конкретный материал по заказным делам, чтобы сделать глубокий анализ их и вывести основные закономерности их появления в нашем городе, а главное выработать пути борьбы с этим злом.

Кто хоть раз столкнулся с обжалованием недозволительных методов ведения уголовного процесса правоохранительными органами, кто хоть раз вступал в борьбу за вынесение справедливого приговора судебными властями, тот знает, что такое непреодолимая стена формальных отписок. Тот знает, как с каждой такой формальной отпиской теряется не только вера в «самый справедливый суд в мире», но и в справедливость вообще.

Очевидно, таких людей немало, учитывая растущий уровень недоверия к чиновникам, правоохранительным и судебным властям. Особенно сложно доказывать свою невиновность осужденным по так называемым «заказным преступлениям ». На наш взгляд, как разновидность заказных преступлений выступают заказные уголовные дела . Этот достаточно известный и распространенный прием использовался в разные времена. Заказные уголовные дела – это когда правоохранительные органы и судебные власти используются в качестве инструмента давления на неугодных по той или иной причине лиц. И не надо думать, что заказные уголовные дела возникают только против крупных предпринимателей, неугодных политиков, правозащитников и т.п. Заказные уголовные дела возникают и против простых смертных, когда надо действительного преступника «отмазать», а вместо него кто-то должен сесть, иногда из чувства мести, иногда просто для статистики. По-разному бывает. Но исход в таких случаях, как правило, один – какие бы доводы не приводились в защиту обвиняемого, во внимание они судами не принимаются, все жалобы остаются без удовлетворения, приговоры без изменения. Горы отписок, горы ненужных бумаг, море разочарований, слез, разбитых надежд и искалеченных судеб. И чем меньше человек виновен, тем «глубже» он сидит.
На нашем сайте мы открываем рубрику о тех заказных уголовных делах , где за фразами «выводы суда обоснованы» и «оснований для прокурорского реагирования не имеется» кроются не просто циничное отношение к закону со стороны правоохранительных и судебных властей, но порой и преступления против правосудия . Такие как:

• привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности ;
• незаконное освобождение от уголовной ответственности ;
• незаконные задержание, заключение под стражу или содержание под стражей ;
• принуждение к даче показаний ;
• фальсификация доказательств по уголовному делу .

Цель: публичное расследование преступлений против правосудия , совершаемых правоохранительными и судебными властями, для обеспечения законности и защиты интересов граждан (независимо от их национальности, гражданства, вероисповедания) от произвола государственных чиновников.
Основание для высказывания мнения:

• гласность судопроизводства — демократический принцип, закрепленный Конституцией всех демократических государств;
• право на свободное выражение своего мнения – демократический принцип, закрепленный ст.19 Пакта о гражданских и политических правах, Конституцией стран и другими законодательными актами.

ЗАКАЗНЫЕ УГОЛОВНЫЕ ДЕЛА В РАМКАХ:

• Борьбы с преступлениями против половой неприкосновенности личности;

• Борьбы с педофилией ;

• Просто борьбы с преступностью.

Удивительная все-таки страна – Россия! Сколько себя помню, столько в стране идет «борьба».

И не важно, с чем и с кем – с преступностью ли, за урожай, за досрочную сдачу объекта — главное, что «битва, борьба». Возможно, потому, что раз есть « битва» — есть и герои, есть герои — есть награды.
Возможно, потому, что « на войне, как на войне» и все методы хороши.
Возможно, потому, словом «борьба» легче прикрыть отсутствие других понятий: совесть и честь.
Особенно, на мой взгляд, это касается наших органов по борьбе с преступностью.
Вот уж где «борьба» объединила все три «возможно»!
Просто лозунг получился: «В битве за звания и награды все методы хороши, кроме совести и чести!».

И работают под этим лозунгом, не покладая рук: без угрызений совести подбрасывают наркотики, фабрикуют процессуальные документы, избивая, принуждают к несуществующим признаниям!

И судят, судят, судят…
А преступность растет, растет, растет…
И вот уже детей на улицу страшно отпустить, потому что в рамках борьбы с педофилией все чаще за решеткой оказываются невиновные, а настоящие преступники продолжают свою охоту. И вот уже не удивляют разбросанные на улицах шприцы, потому что в рамках борьбы с наркоманией все чаще за решеткой оказываются люди по подброшенным пакетикам с дурью, а настоящие наркоторговцы продолжают уничтожать молодежь.
Отсутствует один лишь вид борьбы — борьбы с преступностью в органах правоохранительной и судебной власти.

То ли потому что там наград никто не раздает, то ли потому, что боязно связываться, то ли потому, что бесполезно – «ворон ворону глаз не клюет».
И все же я расскажу вам о своей работе по возбуждению

• уголовных дел против следователей ()

• уголовных дел против судей ()

Не ради наград и званий, а для того, чтобы вы понимали: чем меньше будете сомневаться, бояться, не сметь, не верить — тем больше вероятность добиться справедливого решения в деле ваших незаконно осужденных близких.

Международный правозащитник

Светлана Дворянинова