Центральное место в Литургии слова, конечно же, занимает само Евангелие. Можно даже сказать, что эта часть Литургии посвящена Евангелию, и все, что происходит на ней, является некоей подготовкой к тому, чтобы Евангелие было явлено и прочтено.

В Литургии слова, которая называется также и Литургией оглашенных, есть некая самостоятельная жизнь и завершенность, потому что для оглашенных она заканчивается именно чтением Евангелия, после которого по правилам древней Церкви им следует покинуть храм.

Четвероевангелие, которые мы сейчас читаем, было написано в период с 60-го по 110-115 годы, то есть в течение нескольких десятилетий Евангелие было только Священным Преданием, которое апостолы передавали своим последователям устно. И все же это было истинное Евангелие, это было слово Божие. Тем не менее, Евангелие как Священное Писание появилось в жизни Церкви довольно рано и отношение к нему было исключительно серьезным.

На Пасху мы читаем: «Сначала было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин. 1: 1). Очень часто и в Священном Писании, и в творениях святых отцов Иисус Христос, Сын Божий, называется Словом Божиим, Божественным Логосом (от греч. λόγος — «слово»). Открывая первую книгу Библии, Книгу Бытия, мы видим, что ее начало очень похоже на первые строки Евангелия от Иоанна: «В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою» (Быт. 1: 1). Затем описывается, как происходит творение: «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет» (Быт. 1: 3). Бог изрекает свое Слово, и весь мир творится через него. Об этом псалмопевец говорит: «Словом Господа сотворены небеса, и духом уст Его — все воинство их» (Пс. 32: 6).

Мир, если можно так сказать, «словесен» — он действительно принимает свое бытие через Слово. Слово Божие настолько всесильно и всемогуще, что через вторую ипостась Святой Троицы весь мир из небытия приходит в бытие.

Апостол Павел так определяет слово Божие: «Слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов и судит помышления и намерения сердечные» (Евр. 4: 12).

И вот Слово стало плотью: Господь явился в мир и принес в него Свое слово, запечатленное в Евангелии. Это слово живо и действенно.

Евангелие — не просто фразы, выстроенные в строки, разделенные на главы и несущие некую информацию. Обычный текст не может быть полностью отождествлен с его автором, даже если речь идет об автобиографии. Сотворенное человеком — книга, художественное полотно или музыка не может быть самим автором, самим творцом. А вот Евангелие оставлено нам Господом как чудо пребывания Бога в Слове. На это указывают и некоторые моменты богослужения. Например, во время архиерейской службы владыка снимает с себя омофор и митру — знаки своего первосвященства, знаки того, что он возглавляет Литургию, как Христос возглавлял Тайную Вечерю. Он уходит в сторону, потому что сейчас Господь Сам присутствует и Сам говорит.

Когда на всенощной выносят Евангелие, мы прикладываемся к нему вместо иконы Воскресения Христова, потому что это — Слово Божие, воплощенное и воскресшее, это — присутствие на Литургии Самого Христа. Евангелие являет собой икону, образ Божий. Евангелие кадит священник, Евангелие мы целуем, когда Господь прощает нам грехи на исповеди.

Иногда говорят, что, если бы Евангелие, как книга, вдруг исчезло, его можно было бы восстановить по писаниям ранних отцов христианства, настолько точно и полно они его цитируют. И вот что удивительно: Церковь в те времена распространялась, как благовестие того Евангелия, которое никто не читал, а может быть, даже и в руках никогда не держал!

Книги были одной из величайших ценностей античного мира, и не все даже богатые люди могли позволить себе их приобретение. В течение веков христиане лишь в храме во время богослужения могли приобщиться слову Божию, узнать его, чтобы потом им жить, за него страдать и воплощать его в своей жизни.

Евангелие — это знамя Церкви, ее духовное сокровище. Внесение Евангелия в храм считалось вхождением в храм вместе со Христом, а само звучание Евангелия — кульминацией Литургии слова. Можно сказать, что это было действительно причащением Самому Христу: слово Божие звучит, ты его воспринимаешь, соединяешься с ним, оно пронзает тебя, как меч обоюдоострый, и судит твои помышления и намерения сердечные.

Не удивительно, что в житиях святых встречаются истории, подобные той, что произошла с раннехристианским подвижником Антонием Великим. Он пришел в церковь, услышал воскресное евангельское чтение о богатом юноше, вышел из храма, раздал свое имущество и ушел в пустыню. Антоний осознал, что прочитанное непосредственно относится к нему, приобщился слову Божию и полностью изменил свою жизнь, став другим человеком.

Евангелие, звучащее в храме, по своей благодатной силе нисколько не уступает живой проповеди Христа, звучавшей две тысячи лет назад в Галилее. Это то же самое Слово, которое сотворило мир. Этим словом воскрешались мертвые, слепые прозревали, глухие обретали слух, хромые начинали ходить, а прокаженные очищались. Ничего не изменилось с тех пор, потому что Христос вовеки тот же, и слово Его не может со временем обесцениться, потерять свою силу.

Потому-то мы и называем Церковь святой, что каждое мгновение своего существования она тождественна самой себе. Все происходящее в ней происходит точно так же, как это было всегда. Христос учит нас Своим словом, и лишь от нас зависит, как мы это слово слышим, как его принимаем, как живем им.

К сожалению, во время Литургии мы почему-то ждем начала «самого главного» — Великого входа, Евхаристии, причащения. «Вот тогда-то мы и начнем молиться!» — думаем мы. Но ведь на самом деле все уже давно началось! Когда священник провозглашает «Благословенно Царство», это Царство уже грядет!

Для оглашенных чтение Евангелия является главной встречей со словом Божиим, потому что остальное им пока еще недоступно. Они еще не родились во Христе, однако слово Божие преображает их уже сейчас.

Даже когда это слово звучало из уст Самого Господа, люди воспринимали его по-разному. Семь тысяч человек уходили в пустыню, все бросив и забыв взять с собой еду, только для того, чтобы услышать Иисуса. Господь говорил им о хлебе, сошедшем с небес, но некоторые ожидали от Него удовлетворения своих сиюминутных потребностей и, не дождавшись этого, уходили разочарованными. «Какие странные слова! — недоумевали они, — О чем это Он?» Но апостолы остались с Господом, ведь только Он имеет глаголы вечной жизни. Вот эти глаголы вечной жизни и есть Евангелие.

Слово Божие на Литургии без сомнения является настоящим Богоявлением. Но узнать Господа, услышать Его должны мы. Это — необходимый этап, через который мы должны прийти к приобщению Его Тела и Крови.

Чтение Евангелия в храме — возможность нашей встречи с Богом. Что с нами происходит в этот момент? Как мы живем этим словом потом? Какими мы уходим из храма? Это — важнейшие вопросы, на которые нам предстоит дать правдивые ответы.

О евангельских чтениях, на которые редко обращают внимание, - священник Феодор Людоговский.

Многие проповедники и комментаторы уделяют пристальное внимание тем евангельским чтениям, которые мы слышим на воскресной литургии. И это совершенно справедливо, поскольку для чтения в воскресном собрании, во время литургии слова (или, как мы чаще говорим, литургии оглашенных) отобраны наиболее яркие тексты. На этом фоне несколько бледнеют (и совершенно незаслуженно) евангельские фрагменты, читаемые накануне, во время всенощного бдения, а именно - на утрене. Эти чтения повторяются по нескольку раз в год, мы быстро выучиваем их наизусть, а выучив, перестаём воспринимать как что-то важное, как слово Христа и Его учеников, обращённое к нам.

В предполагаемой серии публикаций мне бы хотелось обратить внимание, во-первых, на сами воскресные евангелия, а во-вторых - на их место в богослужении.

Как известно, общее число эпизодов , читаемых на воскресной всенощной, - одиннадцать. Число, следует признать, не очень-то красивое и знаменитое. Куда привычнее нам числа 3, 7, 9, 12, 40, 70… Но именно столько - одиннадцать - оставалось апостолов после предательства Иуды и до избрания Матфия. (Впрочем, здесь тоже не всё просто - в своё время мы еще вернемся к этим подсчетам.)

В первый раз воскресные евангелия начинают читать сразу после - буквально в первый же ее день (и даже чуть раньше, как можно заметить, если быть внимательными). Но от Пасхи до - лишь 8 недель (седмиц), поэтому 11 евангельских чтений на всенощных здесь никак не могут уместиться.

Регулярное же, ничем не стесняемое чтение воскресных евангелий начинается с первой недели (воскресенья) по Пятидесятнице - т. е. со Дня Всех святых. В этот день мы слышим первое воскресное евангелие, на следующей неделе - второе, и так далее, до последнего - одиннадцатого. После этого цикл возобновляется. Так продолжается даже во время Великого поста - вплоть до воскресенья, предшествующего - 6-го воскресенья Великого поста. Воскресное евангельское чтение на утрене может быть отменено лишь в том случае, если с воскресеньем совпадает двунадесятый праздник - так будет в 2014 году в день Богоявления.

Итак, какие же именно евангельские сюжеты мы слышим по воскресеньям?

1) Мф 28:16–20 (зач. 116) - Христос отправляет учеников на проповедь;

2) Мк 16:1–8 (зач. 70) - ученицам является ангел;

3) Мк 16:9–20 (зач. 71) - краткое изложение различных явлениий воскресшего Спасителя ученикам, вознесение;

4) Лк 24: 1–12 (зач. 112) - ученицам является ангел; Петр прибегает к пустой гробнице;

5) Лк 24:12–35 (зач. 113) - Христос является Луке и Клеопе, идущим в Эммаус;

6) Лк 24: 36–53 (зач. 114) - явление Христа ученикам и вознесение;

7) Ин 20:1–10 (зач. 63) - ученицы и ученики приходят к гробнице Учителя;

8) Ин 20:11–18 (зач. 64) - явление Христа Магдалине;

9) Ин 20:19–31 (зач. 65) - неверие и вера Фомы;

10) Ин 21:1–14 (зач. 66) - чудесный улов рыбы;

11) Ин 21:15–25 (зач. 67) - диалог Иисуса и Петра; предсказание о судьбе Иоанна.

Как видим, на Евангелие от Матфея приходится лишь один фрагмент, на Евангелие от Марка - два, на Евангелие от Луки - три, на Евангелие от Иоанна - остальные пять. Такая диспропорция почти целиком объясняется вполне естественными причинами: у Иоанна событиям после Воскресения отведено две главы против одной у прочих евангелистов; у Луки в 24-й главе действительно выделяется три эпизода; у Марка последняя глава очевидным образом распадается именно на две части (причем не только сюжетно, но и с точки зрения текстологии).

Но вот с Матфеем картина несколько сложнее. То, что мы читаем в качестве первого воскресного евангелия, - это всего лишь пять стихов в самом конце 28-й главы. Но ведь первые 15 стихов этой главы образуют еще два эпизода (стт. 1–8, 9–15) вполне праздничного содержания - почему же их не включили в число воскресных евангельских чтений? Неужто только для того, чтобы соблюсти верность числу 11? Отчасти, несомненно, по этой причине. Но эти 15 стихов отнюдь не обижены: они (впрочем, и концовка 28-й главы также) читаются на самой торжественной службе всего церковного года. Мы знаем ее как литургию свт. Василия Великого в день . Эта служба, которая по уставу должна совершаться вечером (а вовсе не утром, как у нас заведено, - чтобы потом весь день можно было освящать куличи), по сути дела, первая литургия Пасхи. И вот на этой службе мы впервые после слышим весть о Воскресении Христа.

Многие из читателей Правмира, вероятно, имеют представление о богослужебных кругах (циклах): годовой неподвижный круг, который находит отражение в Минее; годовой подвижный круг - Триодь Постная и Цветная; круг Октоиха; седмичный (недельный) круг; наконец - суточный круг богослужения. При этом обычно не принято говорить о евангельском цикле. Между тем, воскресные евангелия на утрене оказывают определенное влияние на состав песнопений, звучащих на той или иной службе. После исполнения канона (точнее, после малой ектении и возглашения «Свят Господь Бог наш») мы слышим воскресный эксапостиларий и его богородичен, а перед «Преблагословенна еси, Богородице Дево…» (иногда - непосредственно перед первым часом) - евангельскую стихиру. Все эти три текста (эксапостиларий, богородичен и стихира) зависят от евангельского чтения (а не от гласа) и находятся в приложении Октоиха (а не в его основной части). В дальнейших публикациях, наряду с текстом Евангелия, мы будем приводить и эти тексты - в традиционном церковнославянском переводе и в русском переводе иером. Амвросия (Тимрота).

Продолжение следует.

Кульминационным моментом Всенощного Бдения является чтение Евангелия. В этом чтении слышится голос апостолов – проповедников воскресения Христова.

Воскресных евангельских чтений – одиннадцать, и в течение всего года они попеременно читаются на субботних Всенощных одно за другим, повествуя о воскресении Спасителя и Его явлениях женам-мироносицам и ученикам. На одиннадцать частей Церковь разделяет евангельское слово о том, что составляет сердце Ее жизни, дыхание Ее уст, начало Ее веры.

Чтение воскресного Евангелия происходит в Алтаре на Престоле, так как эта главнейшая часть православного храма в данном случае изображает собой Гроб Господень.

Глубина Воскресных Евангелий неисчерпаема. И, если от каждого зачерпнуть, малостью своего разумения, хотя бы по одной благовонной капле, - дивишься любви Божией, теряешься в смирении Божием, и невольно славословишь Бога за все.

Мы хотим познакомить наших читателей с содержанием евангельских чтений о Воскресении Христовом и размышлениями о них архиепископа Иоанна (Шаховского).

Одиннадцать же учеников пошли в Галилею, на гору, куда повелел им Иисус, и, увидев Его, поклонились Ему, а иные усомнились. И приблизившись Иисус сказал им: дана Мне всякая власть на небе и на земле. Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать всё, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века. Аминь.

Удивительно живуче в душе человека сомнение. Оно не считается ни с чем, оно имеет свои законы – законы раздробленной грехом, не имеющей непосредственного знания бытия, души человеческой. Подлинное знание всего – потеряно человеком, ибо потеряна целость души. Грех разбил душу, это ясное зеркало совершенств Божьих. Познание Истины верою есть воссоздание первого всеобъемлющего знания. Вера есть воссоздание души человека и ее высшего знания. Но разбитая душа, привыкшая постигать все по малым кусочкам, питаться крошками, - относится болезненно к требованию отречения от низшей жизни человеческого так называемого «разумного» знания, во имя высшей жизни – веры Христовой. А надо по плану Божьему – чтоб человек отрекся от себя, от низшей жизни (которая в нем лишь как следствие грехопадения), и принял бы свободно новый порядок мира, устанавливаемый Евангелием. Фундамент этого нового высшего порядка жизни есть вера, которая дает человеку то высшее знание, которое тщетно ищет человек своим ветхим умом, «всегда учащимся и никогда не могущим дойти до познания истины» (2 Посл. Тимоф. Гл. 3: ст. 7).

Апостолы не верят... Апостолы сомневаются...После всего! Сомневаются – уже поверив всему, уже все оставив, уже совершив путь в Галилею, - Вот она природа первородного греха в душе человека, колебание и страдание отделенной от Бога человеческой души изгнанной из Рая!

Воскресные Евангелия говорят не только о великой вере, но и о великом сомнении человека. Апостольская вера – глубина веры, апостольское сомнение – вершина сомнения. И то и другое уже было в человечестве пред лицом Распятого и Воскресшего Бога. Пройдено сейчас и то и другое. И как мала и слаба бывает часто наша вера, так жалко и ничтожно, уже всегда, наше сомнение. Апостолы в сомнениях своих искупили нас от сомнений. Христос воскрес и в будущем воскресении мира прославит всех, кто поверит, что это не только было возможно, но что иначе и быть не могло.

Сейчас, видя окружающую нас внешнюю жизнь мира, и слыша над этой жизнью Евангелие о Воскресении Христовом, безумно и немыслимо не верить Воскресению. Что такое мир – без Воскресения Христова! Бессмысленная и жалкая паутина тупого страдания и умирания в холодном пространстве. Никакой бред человеческого неверия и сомнения не имеет силы привести нас к вере в пустое небо и в мимолетную землю. Мироздание без евангельского смысла есть открытая бездна небытия.

Не верить в Воскресение Христово – невозможно. Оно есть воссоздание всего отпавшего, возвращение блудного человечества в Дом мира и радости Отца вселенной. Какое блаженство в исповедании этой веры, блаженство, которого быть бы не могло, если бы вера эта не была утверждением истины.

По прошествии субботы Мария Магдалина и Мария Иаковлева и Саломия купили ароматы, чтобы идти помазать Его. И весьма рано, в первый день недели, приходят ко гробу, при восходе солнца, и говорят между собою: кто отвалит нам камень от двери гроба? И, взглянув, видят, что камень отвален; а он был весьма велик. И, войдя во гроб, увидели юношу, сидящего на правой стороне, облеченного в белую одежду; и ужаснулись. Он же говорит им: не ужасайтесь. Иисуса ищете Назарянина, распятого; Он воскрес, Его нет здесь. Вот место, где Он был положен. Но идите, скажите ученикам Его и Петру, что Он предваряет вас в Галилее; там Его увидите, как Он сказал вам. И, выйдя, побежали от гроба; их объял трепет и ужас, и никому ничего не сказали, потому что боялись.

Люди двигаются по старым дорогам в страшную минуту Воскресения. Но уже совершилось то великое и дивное, что должно переменить их путь, - не внешнею переменою (ибо и после Воскресения Христова люди в этом мире будут рождаться и умирать по-старому), но внутреннею, небесною переменою. Всему движению земному дается отныне небесный ход.

Святые Мироносицы идут ко Христову гробу. Выходят еще в темноте; чем ближе подходят, тем более светает. У Гроба Господня их встречает солнце. Идут они, и о чем же говорят?.. Они в заботах: кто отвалит им камень от гроба? Ведь он – тяжелый.

Конечно так нужно говорить, конечно так следует рассуждать, но лишь – если не воскрес Господь, если Господь лежит во гробе, как человек, и как человек не может встать.

У гроба Христова испугались Мироносицы, так, что даже не могли потом исполнить повеление светлого мужа – передать апостолам о виденном. Они испугались, были объяты таким трепетом потому, что Воскресение Христово было для них не только земною, но и небесною неожиданностью. Они бы очень испугались, если бы ангел отвалил пред ними тяжелый камень смущавший их, и они бы с небесною помощью помазали Тело Иисусово. И здесь можно было бы удивиться. Но когда, после заботы о тяжести камня, пред ними открывается само Воскресение Христово, тогда они, воистину, могли и должны были онеметь для мира. И они онемели, не могли сказать ничего – даже апостолам.

Так и мы в мире, идя праведным, хорошим, но только человеческим путем, заботимся часто лишь человеческою заботою об успехах нашего того или другого дела. Внешние обстоятельства – кажется нам – могут нам помешать. Во всех, даже самых добрых делах, ищем прежде всего человеческих рук помощи, идя ко Христу думаем о камнях, которыми завалил Его мир, и ищем людей – отверзателей Христова Гроба.

Но Господь во гробе, только, чтобы дать нам легкий подвиг веры, и за этот подвиг спасти нас. Потому, уже наученные Мироносицами, мы, идя ко Христу, идя ко всякому доброму делу жизни (ибо во всяком добром деле Христос), не будем страшиться камней. Какой бы тяжести они ни были, они – призраки для нас, если мы идем ко Христу. Мысль простая раскрывается здесь: ищущему Христа надо только о Нем думать, не смущаясь никакими человеческими смущениями. Все что в мире мешает нам уверовать во Христа, принадлежит гробнице Христовой. Всякое сомнение во Христе есть человеческое сомнение, не имеющее части со Христом. Всякое доброе дело в мире, и истинная вера во Христа совершается Благодатью Духа Святого. От нас только желание – простое и сердечное.

Желая укрепить свою веру, или идя на какое-нибудь жертвенное дело в жизни, не будем унижать Благодати Божией разными сомнениями и смущениями. Всего благого совершитель – Сам Господь.

Всякий смущающийся в вере своей, и в добрых делах своих, и надеющийся здесь на людей, подобен человеку, тревожащемуся величиною камня надгробного на гробнице Воскресшего Христа.

Воскреснув рано в первый день недели, Иисус явился сперва Марии Магдалине, из которой изгнал семь бесов. Она пошла и возвестила бывшим с Ним, плачущим и рыдающим; но они, услышав, что Он жив и она видела Его, - не поверили. После сего явился в ином образе двум из них на дороге, когда они шли в селение. И те, возвратившись, возвестили прочим; но и им не поверили. Наконец, явился самим одиннадцати, возлежавшим на вечери, и упрекал их за неверие и жестокосердие, что видевшим Его воскресшего не поверили. И сказал им: идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари. Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет. Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы. И так Господь, после беседования с ними, вознесся на небо и воссел одесную Бога. А они пошли и проповедывали везде, при Господнем содействии и подкреплении слова последующими знамениями. Аминь.

Всякое ложное учение об Истине, есть змея, всякое восстание на Спасителя-Богочеловека, есть смертоносное питье; все это жалит душу смертельно, отравляет ее и усыпляет на вечность сном отравы. Истина покоит и живит сердце, ложь – мучение сердцу и смерть подлинной жизни сердца.

Все в мире сем падшем, несущемся к своей последней гибели – ополчается на чистоту Христову. Чего только не выдумывает мир, чего только не делает, чтобы скрыть от людских сердец свет, сходящий с неба. Не надо быть особо духовным человеком, а только честным и справедливым чтобы увидеть нашу старую землю, кишащую змеями и сверкающую смертоносными источниками вод. Наш глаз пригляделся ко злу, мы привыкли не замечать опасности, да и Господь, жалея нас, скрывает от нас худшую часть действительности, чтобы мы не изнемогли, сохраняет нас и покрывает. Но Господь не отнимает от нас свободу определения к добру или ко злу, ибо в этом смысл нашей временной жизни.

Искушения зла ведутся в области нашей свободы. Мы не можем устоять, но не все стремимся устоять в истине и чистоте. А враг бесплотный борет нас не ежедневно, но ежеминутно. Устоять от зла можно только, привязав себя, как тоненький прутик, к непоколебимому стволу вечной истины и высшей полноты жизни, - ко Христову стволу. Довериться всецело Тому, в чьих устах от века не было лжи, уверовать в Спасителя и полюбить Его больше своей жизни, поставить Его выше рассуждения своего ума, в случае сомнений, - вот что будет значить возлюбить Бога «более своей жизни»! Христос есть Живой Бог спасения, милости и любви. Привязать себя к этой любви можно только верой в то, что Христос есть Бог Воплощенный, и что все слова Его – жизнь вечная для тех, кто исполняет их. И вот на это привязывание, которое ждет Бог от каждого из нас, и ополчается со всею своею злобою и неистовством, обреченный темный хозяин этого мира, конвульсирующий сатана.

Предтечи лжехриста, пользуясь для своей цели трудностью борьбы в мире против похотей мира, кричат о «нежелательности» Христова учения. «Требованиями природы» называются требования греха. Тысячами и миллионами люди отдают без сопротивления свои сердца развязному и бесстыдному греху, начиная свое падение через укус сердца неверием в будущее праведное воздаяние.

Неверующее сердце слабо и неосновательно перед грехом. Вот отчего вихри мирового зла развеивают веру в мире.

Но как бы и кем бы ни развеивалась в мире вера в будущий мир Христов, - всякий, призывающий имя Господне, спасется. Всякий нелицемерно призвавший Христа – спасется верою своей, ибо везде Господь, как и святое Его Имя.

Всякий призвавший, поверивший, потекший умирающею душою к чистому источнику Христову, получает от Бога власть брать змей и давить их, выпивать смертоносное и пребывать здоровым. К тому, кто хранит себя, сатана не прикасается смертельным своим дыханием, - бушует вокруг, заходит в самую грудь, сжимает сердце, - но не смеет, не может войти во святое сердце человеческое, и человек спасается своею попаляющею сатану верою. Верующий просвещенный ум, как огонь, сжигает все ухищрения зла. Благодать Духа, открывающая ему высшие познания, сияет в нем, преображая весь его состав.

Истинная вера не слепа, она не отмахивается от искусительных вопросов и шопотов, она прямо смотрит в глаза всякому злу, видит его насквозь и обличает. От этого у истинно верующих людей небесное спокойствие в сердце, блаженная и непоколебимая тишина в душе. Потому что поднялись они над ползающими во прахе змеями и протекающими в этом прахе источниками мертвой воды. Нет уже мертвых вод для того, кто предвкусил радость Воскресения.

В первый день недели, рано на заре, они пошли к гробнице, неся приготовленные благовония. Но они обнаружили, что камень от входа в гробницу отвален, а войдя внутрь, не нашли тела Господа Иисуса. Женщины стояли в растерянности, и вдруг перед ними предстали два человека в сияющих одеждах. Женщины, перепуганные, опустили глаза к земле, но те сказали им: - Что вы ищете живого среди мертвых? Его здесь нет, Он воскрес. Вспомните, что Он вам говорил, еще будучи в Галилее. Что Сын человеческий должен быть предан в руки грешников и распят, но на третий день Он должен воскреснуть. И они вспомнили Его слова. Вернувшись оттуда, где была гробница, они всё это рассказали одиннадцати и всем остальным. Женщины эти были Магдалина Мария, Иоанна и Мария, мать Иакова. И остальные женщины, которые были с ними, говорили апостолам то же самое. Но их слова показались апостолам нелепой выдумкой, и женщинам не поверили. Однако Петр тут же побежал к гробнице. Заглянув внутрь, он увидел одни погребальные пелены и вернулся домой, дивясь случившемуся.

Не апостолы проповедуют вселенной, но женщины проповедуют апостолам! Господь не лицеприятен, - не название человека, но верность его вводит в Царствие Божие. Окаменели от горя сердцами своими апостолы, когда легло тело Иисусово в гробницу Иосифа Аримафейского. Оставалось непринятым слово, которое говорил им Учитель «еще в Галилее».

Убоялись апостолы всего происшедшего. Не знали как быть, что делать им... словно забыли, что за иерусалимскою стеною есть место, называемое Голгофа, а рядом сад, а в саду пещерка гробовая, где лежит их Учитель.

Днем, может быть, они бы пошли ко гробу... одно лишь известно миру: они не ждали полуночи, окончания субботнего покоя, и когда окончился покой, они не потянулись с сосудами благовоний за иерусалимские ворота, противоположные горе Елеонской.

За них это исполнили жены-мироносицы. За них же они получили первую для мира весть о Воскресшем Христе. Не за достоинство служения дает Господь любовь Свою, но за достоинство в любви.

И это, только в Ветхом Завете, один первосвященник, и один лишь раз в году, мог входить во Святое Святых. В Новом Завете – всем, всякому, всегда, повсюду открыто самое великое Святое Святых – Христос. Вход к Богу не в достоинстве звания, а в достоинстве сердца. Сердце: ворота к Богу, как вразумляюще Господь показывает это: разбойник первым входит в рай, смиренные женщины первыми благовествуют Евангелие, благовествуют самим благовествователям.

Царство Божие – для верных, и высшими в нем будут не высшие по земле, но высшие по небу. Внутри вас – Царствие Божие. Радость Воскресения сопровождается многими радостями для христиан. И первая радость из радостей, сопровождающих Воскресение, есть радость всемирного Божьего указания на то, что все люди – равные образы Божии, и что каждый человек может быть самым верным Христу.

Петр, встав, побежал ко гробу и, наклонившись, увидел только пелены лежащие, и пошел назад, дивясь сам в себе происшедшему. В тот же день двое из них шли в селение, отстоящее стадий на шестьдесят от Иерусалима, называемое Эммаус; и разговаривали между собою о всех сих событиях. И когда они разговаривали и рассуждали между собою, и Сам Иисус, приблизившись, пошел с ними. Но глаза их были удержаны, так что они не узнали Его. Он же сказал им: о чем это вы, идя, рассуждаете между собою, и отчего вы печальны? Один из них, именем Клеопа, сказал Ему в ответ: неужели Ты один из пришедших в Иерусалим не знаешь о происшедшем в нем в эти дни? И сказал им: о чем? Они сказали Ему: что было с Иисусом Назарянином, Который был пророк, сильный в деле и слове пред Богом и всем народом; как предали Его первосвященники и начальники наши для осуждения на смерть и распяли Его. А мы надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля; но со всем тем, уже третий день ныне, как это произошло. Но и некоторые женщины из наших изумили нас: они были рано у гроба и не нашли тела Его и, придя, сказывали, что они видели и явление Ангелов, которые говорят, что Он жив. И пошли некоторые из наших ко гробу и нашли так, как и женщины говорили, но Его не видели. Тогда Он сказал им: о, несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что предсказывали пророки! Не так ли надлежало пострадать Христу и войти в славу Свою? И, начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании. И приблизились они к тому селению, в которое шли; и Он показывал им вид, что хочет идти далее. Но они удерживали Его, говоря: останься с нами, потому что день уже склонился к вечеру. И Он вошел и остался с ними. И когда Он возлежал с ними, то, взяв хлеб, благословил, преломил и подал им. Тогда открылись у них глаза, и они узнали Его. Но Он стал невидим для них. И они сказали друг другу: не горело ли в нас сердце наше, когда Он говорил нам на дороге и когда изъяснял нам Писание? И, встав в тот же час, возвратились в Иерусалим и нашли вместе одиннадцать Апостолов и бывших с ними, которые говорили, что Господь истинно воскрес и явился Симону. И они рассказывали о происшедшем на пути, и как Он был узнан ими в преломлении хлеба.

Умер Тот, Кто воскрешал мертвых. Сомнений уже не было. Сомнения были до самого последнего мгновения. Но когда Иосиф Аримафейский снял со креста бездыханное тело Господина, и окутал его погребальными пеленами, тогда самая последняя надежда кончилась. Уже пришли воины тогда, и стали стеречь запечатанный гроб. Апостолы отошли и съютились в разоренном гнезде, доме сыновей Заведеевых, куда перешла жить Божия Матерь. Беспомощные, духовно теперь полуживые ученики, верующие и постыженные в своей вере, уповающие и обманувшиеся, хотя и горячие, чистые, святые люди, - рыбаки, оставившие море, и не нашедшие землю, - уже не ученики, и еще не апостолы, они не знали, что делать. Каким оскорблениям они подвергались – конечно – на улицах: их Учителю только сейчас у Креста кровавого говорили люди: «Если Ты царь израилев, - сойди со креста»... И теперь им выходить нельзя было никуда. – Царь не сошел.

Оставаться в Иерусалиме стало невозможным. Овцы Стада стали рассеиваться. Клеопа и евангелист Лука, апостолы от семидесяти, вышли из Иерусалима... Когда они шли, Кто-то поровнялся с ними и молча пошел. Потом стал говорить, и от голоса Его, отчего-то стали загораться сердца путников. Говорили о волновавших город событиях в Иерусалиме, перешли на пророчества, где открылось много нового. Был уже вечер, когда вошли в Эммаус. Незнакомец остался. Он возлег с путниками-апостолами за трапезу, взял хлеб, благословил его, преломил и подал им... И, вдруг, они увидели перед собой Христа, Господа своего, мертвое Тело Которого было положено в гроб Иосифом. Они – напрягли зрение, и увидели, что никого уже с ними нет. Вставши «в тот же час», говорит евангелист-очевидец, они возвратились в Иерусалим.

Мы вправе были бы праздновать этот, уже не Господень, а Апостолов «вход в Иерусалим». Перед ними никто не бежал, дети не резали ветвей и не постилали одежд под ноги их, они шли такими же, как все люди, незаметными, пыльными, но в душе у них было дивное торжество. Пелена с глаз была снята, все пророчества были поняты по новому, - они, потерявшие царя земли, нашли Царя неба. Уже по особенному услышали апостолы снова встретившие их насмешки иерусалимлян... Не малодушием, а великодушием встретили они теперь врагов Распятого. Поистине, у них переменилась душа: была малая, стала великая. Все сделалось просто, ясно и очевидно. Кроме сознания ясности и простоты происшедшего, в апостолах горело уже теперь высоким пламенем, блаженство прикосновения к Воскресшему Сыну Божию.

Где же миг этот, изменивший апостолов?.. Где черта Ветхого и Нового Завета, в жизни Луки и Клеопы?

Весь этот миг: в Таинстве Святого Хлеба, в Причащении, в Евхаристии. Перед избранными, среди апостолов, апостолами Лукой и Клеопой, Христос – Сам совершил Свое Таинство, преложив Свое Тело в благословенный хлеб, пресуществив хлеб в Свое Тело... Он, Хлеб Небесный шел с ними, как бы из Иерусалима, вошел в дом, который с этого мгновения стал жилищем Божиим, Соломоновым Храмом еврейского народа! Они, в вере своей, не в малом еврейском доме с плоской крышей, - они в святейшем и чудном Храме Господнем. Сам Господь протянул им благословенный хлеб, и трижды благословенный Его Лик растаял. Господь весь перешел в хлеб, который Он передал ученикам. Вкусив хлеба, они исполнились Богом. Потеряв Учителя во внешних чувствах, они приобрели Его во внутреннем состоянии души.

Чудны дела Христовы. Язык беспомощен выражать мудрость, открытую Богом. Мы, люди, разве мы могли бы лучше видеть Бога, более сыновне соединяться с Ним, чем в Таинстве Св. Евхаристии!? Мы, люди грубые, земляные, плотяные, «душевные» - какое же общение свету со тьмой? Ведь как только тьма начнет познавать свет, она начнет умирать, исчезать перед светом. Между нашим теперешним человеческим сознанием и между Неизреченным Божиим Светом высшей, неземной жизни, не может существовать никаких отношений, ибо близ Бога, мы чернее самого черного цвета. Но Творец не уничтожил землю нашу, после ее свободного грехопадения. Он не уничтожает и нас, хотящих стоять в Его доме. Он хочет, чтобы мы познали бессмертие в Нем, нашем Отце. Кровь Отца – Сыновняя Кровь должна войти в нас. Милость Господня излита на нас в Таинстве Св. Евхаристии! Принимая вид хлеба и вина, мы принимаем истинное Тело и истинную Кровь Бога, ставшего Человеком, не переставая быть Вездесущим Богом-Творцом. Сотворена новая кровь для человека, и ее мы принимаем в себя, как залог нового, уже нетленного мира. Истинное и непостижимое касание Божества и человечества.

Как бы мы ни подошли к Чаше, мы принимаем Жизнь Бога. Подошли с верой, или подошли без веры, - все равно: мы принимаем Жизнь Бога, Христа Господа. Без веры – во осуждение, с верою – во спасение. Перед церковными Вратами мы вкушаем бессмертие, как хлеб.

Вкушение Господа есть вкушение ослепительного сияния правды и чистоты. Как блаженны мы, что не отнято от нас это, что, сколь хотим, можем мы приобщиться Свету. Только Им мы уврачеваем наше человеческое естество. Тьма врачуется не от самой себя, но от входящего в нее света. Сами мы не можем соединиться с Богом. Но Богу все возможно, Бог соединяет нас с Собою в Таинстве Евхаристии. Пока мы живем на земле, нам надо пользоваться жизнью. Пользоваться жизнью, - это значит часто приступать к Причастию животворящих Таин.

Ученики Христовы вошедшие со Христом в эммаусский дом, приняли Христа в себя. Они были чисты, и, сердцем своим – верны. От этого так горело их сердце при встрече с Богом. Господь пережег их Своим прикосновением. Перерожденные, они пошли в жизнь, в смятенный город Иерусалим. И для всего мира вынесли из маленького эммаусского домика, свидетельство страшного соединения Бога с человеком, через живого навеки Богочеловека.

Когда они говорили о сем, Сам Иисус стал посреди них и сказал им: мир вам. Они, смутившись и испугавшись, подумали, что видят духа. Но Он сказал им: что смущаетесь, и для чего такие мысли входят в сердца ваши? Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я Сам; осяжите Меня и рассмотрите; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня. И, сказав это, показал им руки и ноги. Когда же они от радости еще не верили и дивились, Он сказал им: есть ли у вас здесь какая пища? Они подали Ему часть печеной рыбы и сотового меда. И, взяв, ел пред ними. И сказал им: вот то, о чем Я вам говорил, еще быв с вами, что надлежит исполниться всему, написанному о Мне в законе Моисеевом и в пророках и псалмах. Тогда отверз им ум к уразумению Писаний. И сказал им: так написано, и так надлежало пострадать Христу, и воскреснуть из мертвых в третий день, и проповедану быть во имя Его покаянию и прощению грехов во всех народах, начиная с Иерусалима. Вы же свидетели сему. И Я пошлю обетование Отца Моего на вас; вы же оставайтесь в городе Иерусалиме, доколе не облечетесь силою свыше. И вывел их вон из города до Вифании и, подняв руки Свои, благословил их. И, когда благословлял их, стал отдаляться от них и возноситься на небо. Они поклонились Ему и возвратились в Иерусалим с великою радостью. И пребывали всегда в храме, прославляя и благословляя Бога. Аминь.

Пятое Евангелие обрывается на возвращении апостолов Луки и Клеопы в Иерусалим, после эммаусской встречи. Встреча эта, этот сжигающий сердце Спутник, это преломление хлеба, это раскрытие значения Писаний, узрение Господа, все – мгновенно – стало предметом напряженных разговоров апостольской общины. Евангелие передает кратко: «говорили о сем». Когда говорили, «Иисус стал посреди их». Никакого искусственного подъема в евангельском стиле; не сказано: «вдруг», а просто: «Иисус стал посреди их, и сказал: «мир вам». Они смутились и испугались, думая, что видят духа, но Он, Воскресший, опять сказал им: «что смущаетесь и для чего такие мысли входят в ваши сердца». И велел им посмотреть на Него, и осязать, убедиться в плоти и костях. Все в эту минуту были Фомами неверными.

Удивительное открывается неверие апостолов: они не верили – «от радости». Это неверие святых, райское неверие! Обычно человек не верует, или плохо верует, оттого, что жизнь идет не по заповедям и нету в жизни чистоты. Апостолы не верят – «от радости»... Поистине была радость. Можно было не верить.

Но – было поздно не верить. Не вспомнилось, а тут уже было в каждом человеке, и на каждом предмете то «Царствие Божие, пришедшее в силе», которое было обещано и для земли. Душа великой радостью трепетала, а тело... телу надо было помочь. И, сразу же, Христос заговорил своим человеческим друзьям о теле и для тела. Он попросил себе пищи, и апостолы исполнили волю Божию, подали Христу кусок печеной рыбы и сотового меду. И Господь съел это перед учениками, Еще раз Пречистое Тело Его показывало миру неложность своего истинного человечества. До Воскресения Господь должен был открывать тайну Своего Божества. После Воскресения люди стали нуждаться в раскрытии тайны Христова человечества. Перед Воскресением – гора Фавор, и свет славного Преображения. После Воскресения – свежие раны на ладонях, мед и кусок печеной рыбы.

В первый же день недели Мария Магдалина приходит ко гробу рано, когда было еще темно, и видит, что камень отвален от гроба. Итак, бежит и приходит к Симону Петру и к другому ученику, которого любил Иисус, и говорит им: унесли Господа из гроба, и не знаем, где положили Его. Тотчас вышел Петр и другой ученик, и пошли ко гробу. Они побежали оба вместе; но другой ученик бежал скорее Петра, и пришел ко гробу первый. И, наклонившись, увидел лежащие пелены; но не вошел во гроб. Вслед за ним приходит Симон Петр, и входит во гроб, и видит одни пелены лежащие, и плат, который был на главе Его, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте. Тогда вошел и другой ученик, прежде пришедший ко гробу, и увидел, и уверовал. Ибо они еще не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть из мертвых. Итак ученики опять возвратились к себе.

Ученики отказываются верить в Воскресение, когда слышат и видят очевидцев его, когда Мироносицы уже веруют. Апостольское неверие есть отсутствие легковерия. Легко и быстро уверовать можно было в слова Марии Магдалины, что Господа унесли из гроба, и неизвестно куда положили. Достаточно было для этого взглянуть на внутренность пустого гроба, и на погребальные пелены в нем лежащие. Но в Воскресение уверовать нельзя так легко. Легкость в вере есть легковерие, - его не могло быть там, где речь шла о спасении всего мира.

Среди людей современных есть не мало честно-сомневающихся в основных истинах нашей веры, т.е. сомневающихся не по легкомыслию, но из того глубокого убеждения, что если истины нашей веры истинны, то тогда вся жизнь их должна идти по-иному, чем шла до сих пор, ибо открылась тайна вечной жизни. Такие сомневающиеся люди, конечно, ближе к Богу, чем многие из «верующих», которые не рассуждая веруют во все христианские истины, но вера которых ничем не проявляется в жизни. Ведь быть легковерным можно не только по отношению ко всяким вздорным слухам, но и по отношению к святым истинам. Не легковерен тот, который – пусть через самое глубокое сомнение, но сам, своим личным опытом духовным дошел до сознания веры не только провозглашающей, но и обязывающей, веры радости и жизни. Такой человек будет тверд навеки, не отступит от исповедания своего, и сознательно не растопчет его в своей жизни своими грехами, а легковерный, сразу могущий принять, сразу же отходит от веры. По виду он, как будто, ни в чем не сомневается, но это оттого, что он ничего не знает, и ни о чем не думает.

Первое благовестие миру о Воскресшем совершается Мироносицами не по слабости апостолов, а из-за внутренней силы, и из-за значительности самого события. Апостолам нужна подготовка. Как иногда людям особенно горячо любящим какого-нибудь умершего человека, не говорят сразу о его смерти, а подготовляют их, так и апостолов Промысел Божий подготовил к встрече, не с Умершим, но – что несравненно – с Воскресшим Господом. Отчаяние смерти не могло сразу перейти в безмерную радость Воскресения. Было бы невозможно выдержать такой переход. И Господь, спасая учеников от необходимости пережить такой переход, призывает Мироносиц и возлагает на их женственное более непосредственное естество бремя первой встречи мира с прославленным на земле Богом. Все явления Господа женщинам, - подготовка апостолов. Кроме внутренне раскрытого евангельско-психологического смысла, здесь само евангельское повествование передает, что Воскресший Господь, Сам, и через ангелов, повелевает Мироносицам только одно: пойти к апостолам и сказать о случившемся (у Матфея и ангелы, и потом Сам Господь велят Мироносицам идти к апостолам; у Марка ангелы говорят, чтобы жены шли к апостолам; у Луки они сами сейчас же идут к апостолам; у Иоанна Господь Сам велит Марии идти к апостолам).

Уверовать в Воскресение Христово так, как уверовали апостолы, - это великое дело, от которого начинается вера всего мира. Разве удивительно поэтому, что Господь проявляет столько заботливости и даже внешне выраженной любви к Своим ученикам. Как смягчает Господь силу Своего страшного Воскресения! – «Идите, скажите что случилось, что должно было случиться», «Идите, скажите, чтоб шли в Галилею», «Идите, скажите им, что Я жив...» И апостолы окружаются, наполняются, окутываются вестями о Воскресшем. И только, когда они наполнены уже ожиданием страшных откровений, господь Сам приходит к ним, - уже не для явлений, а для неотложной беседы о спасении мира.

А Мария стояла у гроба и плакала. И, когда плакала, наклонилась во гроб, и видит двух Ангелов, в белом одеянии сидящих, одного у главы и другого у ног, где лежало тело Иисуса. И они говорят ей: жена! что ты плачешь? Говорит им: унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его. Сказав сие, обратилась назад и увидела Иисуса стоящего; но не узнала, что это Иисус. Иисус говорит ей: жена! что ты плачешь? кого ищешь? Она, думая, что это садовник, говорит Ему: господин! если ты вынес Его, скажи мне, где ты положил Его, и я возьму Его. Иисус говорит ей: Мария! Она, обратившись, говорит Ему: Раввуни! - что значит: Учитель! Иисус говорит ей: не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему; а иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему. Мария Магдалина идет и возвещает ученикам, что видела Господа и что Он это сказал ей.

«Унесли Господа моего и не знаю, где положили Его», говорит, плача, Мария Магдалина, и, повернувшись, видит Иисуса стоящего, но не узнает. «Женщина, что ты плачешь, кого ищешь?» - Она, думая, что это садовник, говорит Ему: «Господин, если ты вынес Его, скажи мне, где положил Его, и я возьму Его». – «Мария»... – говорит ей Иисус.

«Мария»... сказал Господь, и, по одному слову, Мария узнала Его. Трудно было человеку узнавать Христа после воскресения Его в новой преображенной плоти. Вспомним бесплодную апостольскую ночную ловлю рыбы, когда на рассвете обозначился на берегу человек, и стал разговаривать с апостольской лодкой, спрашивать о пище, и как апостолы не узнали Господа. И только, когда вытащили чудесно закинутую, по слову незнакомца, сеть, уловившую множество рыб, тогда только молодой тайнозритель, орлинно-зоркий Иоанн сказал Петру: «Это Господь». А когда шли Лука с Клеопою в Эммаус и Господь, поровнявшись, пошел с ними, до самого Эммауса, говоря с ними о пророчествах, и они, апостолы, не узнали Господа, и нужно было евхаристическое преломление Хлеба, чтобы узнать Бога, ставшего человеком, и воскресившего человеческое естество. Трудно было вглядываться в преображенное, воскресшее и уже возносящееся тело Христово, - старыми, греховными глазами. Слишком велика тайна.

Но Господь должен был быть осязан миром, после Воскресения Своего. Он возьмет руку всего мира, в руке Фомы, и вложит ее в Свое истинное человеческое тело, истерзанное людьми. Господь должен быть открыт человеку и после Своего Воскресения.

Кому же Господь открылся первому? – Марии Магданине, той бесноватой женщине-иудеянке, которую Он исцелил навеки. Она искала Его. Она не только искала, она плакала, не находя Его. Многие ли в мире плачут по Христу?.. Когда Мария, движимая бессознательным ощущением Христа, обернулась, и, увидев садовника, спросила его о своем горе, что сказал незнакомец Марии? – Он сказал ей в ответ только одно: «Мария»... Этого слова было достаточно, чтобы совершилось чудо узрения Господа. Это слово возымело такую же силу, как то эммаусское преломление Хлеба. Оно даже явилось чем-то большим, ибо Господь не растаял, но узнанный пребыл, и дал повеление благовестия.

Откуда такая сила слова этого? Почему близкие ученики, после длинного разговора, не узнают Учителя, а Мария узнает после одного слова? Вдумаемся в это простое слово, с которым обратился Воскресший на земле Бог к первому встретившему Его человеку. Просто слово, но оно входит в самую глубину духа человеческого, оно называет человека. Это слово самое большое, самое дорогое человеку и самое чудесное для него. Оно есть имя человека, именование человеческого богоподобного лица. Имя наше есть выражение нашей сути. Оно есть само существо каждого из нас. О, как мы ценим, даже среди себе подобных, обращение к душе нашей, к тому самому главному, что есть в нас. Как радуемся мы душою, когда кто-нибудь обратится к нашей живой душе. Как ценна нам бывает простота именования дружеского. Мы особенно остро чувствуем того, кто обращается к нашей душе, к нашему тайному миру.

Сколь совершеннее, сколь святее и сколь огненнее обратился Сам Творец к творению, Сам Господь к существу человеческому Магдалины, сказав ей одно только краткое слово: «Мария». Как будто, в этот миг, вся земля воплотилась в этой равноапостольной женщине, на долю которой выпала первая встреча с прославленным на земле Богом. И вся земля услышала слово, обращенное к последней глубине ее сердца. Слово изошло из Уст Господних, и человек почувствовал, что слово сказано ему, - его неповторимому имени. И Мария сразу узнала Назвавшего ее.

В названии: «женщина», Мария не узнала Господа. Вторично Господь обратился к ней уже не как к женщине, случайно оказавшейся здесь, но как к человеку – Марии Магдалине, другой которой не было и не будет. И эта раскрывшаяся тайна общения любви живого Бога с живым человеком открыла Марии глаза, и она увидела перед собой Христа.

Веруя в живого Бога, мы веруем в живого человека, драгоценного, живого, личного, неповторимого, - душа которого дороже всего мира.

В тот же первый день недели вечером, когда двери дома, где Его ученики собирались, были заперты из опасения от Иудеев, Иисус пришёл и стал посередине, и говорит им: мир вам! Сказав это, Он показал им Свои руки и ноги и рёбра. Ученики обрадовались, увидев Господа. Иисус же сказал им вторично: мир вам! как Отец послал Меня, так и Я посылаю вас. Сказав это, дунул, и говорит им: примите Святого Духа. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся. Фома же, один из двенадцати, называемый Близнец, не был тут с ними, когда приходил Иисус. Другие ученики сказали ему: мы видели Господа. Но он сказал им: если не увижу на Его руках ран от гвоздей, и не вложу моего пальца в раны от гвоздей, и не вложу моей руки в Его рёбра, не поверю. Через восемь дней Его ученики опять были в доме, и Фома с ними. Иисус пришёл, когда двери были заперты, стал посредине них и сказал: мир вам! Потом говорит Фоме: подай твой палец сюда и посмотри Мои руки; подай твою руку и вложи в Мои рёбра; и не будь неверующим, но верующим. Фома ответил Ему: мой Господь и мой Бог! Иисус говорит ему: ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны невидевшие и уверовавшие. Иисус сотворил перед Своими учениками и много других чудес, о которых не написано в этой книге. Это же написано, чтобы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его.

Что означают эти затворенные двери, о которых говорит повествователь события? В евангельских событиях нет ни единой строки, которая бы была написана без необходимости. В воскресенье, «в поздний час» - новая подробность: час поздний – пришел Иисус к ученикам через затворенные двери.

Двери апостольской горницы были заперты, и мы знаем – отчего. Ученики Христовы переживали страшные часы внутренней и внешней покинутости. Они, три года тому назад оставили мир, от всего отреклись ради Иисуса, а Иисус их оставил. За казнью Учителя назревали в городе казни Его последователей. Страх за жизнь усиливался еще и тем, что Петр и Иоанн были утром у гроба и нашли его пустым. Не украли ли иудеи тело Иисусово? Но в комнате, здесь же, были Мария Магдалина, Мария Иаковлева, и другие женщины – свидетельницы необычайного, говорящие о встрече с Господом, блистающим, белым, о белых мужах, сидящих при гробе... Известия женщин были слишком необычайны, чтобы из-за них можно было забыть жизненную опасность: не украли ли иудеи тело Учителя, чтобы обвинить учеников, чтобы так же уничтожить их, как и Учителя?.. Прежде всего, двери собрания надо было держать на запоре.

И вот, сквозь эту запертую дверь к ним вошел Христос. Как удивительно внешние события Евангелия согласуются с внутренними событиями души человеческой, находящейся около Христа.

Подумаем: ведь если бы двери душ учеников Христовых были раскрыты для Христа, разве могли бы ученики запереть двери своей горницы? Они бы презрели все, опасность от фанатических иудеев, опасность от властей, они бы, при первом малом звуке о Воскресшем Христе, широко бы распахнули двери своего собрания, и стали бы у порога с радостным страхом и трепетным ожиданием.

Но ученики Христовы заперли свои двери. Во-первых, двери своих еще не просвещенных благодатию душ, во-вторых, двери своего собрания. Они закрыли двери и заперли себя. Заперли себя, как бы, - от благодати. Оставили только внутри себя часть своей свободы: свободы верить, как и свободы сомневаться.

Но... – дверьми затворенными – пришел Иисус, и стал посреди них и сказал им: «мир вам»... И второй раз сказал: «мир вам»... «Как послал Меня Отец так и Я посылаю вас». «Примите Духа Святого»... И – дал власть отпускать грехи мира.

Слабы, немощны были ученики, чтобы открыть двери Воскресшему Господу их и Спасителю. Но «Бог - любовь есть». Бог вошел к ним и затворенными дверями. Он вошел к ним и сказал, конечно, то же, что сказал бы Он, если бы двери были открыты, и вера их была бы сильнее. Два раза Он бедным, немощным детям Своим дал мир. И послал их, сейчас же, покорять весь мир, немирный, бушующий, захваченный злом мир. «Примите Духа Святого»... И дал им власть безмерную: прощать, и не прощать грехи.

Высота неизъяснимого влечения Божия к любимой твари, к немощной твари, слабой, нищей. Поистине, Бог есть Отец. Самый любящий, самый блаженный Отец. Все делает Бог человеку и за человека. Придите, окамененные сердца.

Через все двери проходит Господь, которыми мы запираем от Него свою душу. Во плоти Воскресший, как человек, входит Бог в каждого из нас, и говорит каждому: «мир да будет с тобою». Не глазам, но душе нашей, Он показывает Свои – во искупление грехов человеческих – прободенные руки и ноги, и говорит еще нашей сомневающейся душе: «блаженны не видящие, но верующие».

И здесь уже – наша воля: принять или не принять Бога.

После того опять явился Иисус ученикам Своим при море Тивериадском. Явился же так: были вместе Симон Петр, и Фома, называемый Близнец, и Нафанаил из Каны Галилейской, и сыновья Зеведеевы, и двое других из учеников Его. Симон Петр говорит им: иду ловить рыбу. Говорят ему: идем и мы с тобою. Пошли и тотчас вошли в лодку, и не поймали в ту ночь ничего. А когда уже настало утро, Иисус стоял на берегу; но ученики не узнали, что это Иисус. Иисус говорит им: дети! есть ли у вас какая пища? Они отвечали Ему: нет. Он же сказал им: закиньте сеть по правую сторону лодки, и поймаете. Они закинули, и уже не могли вытащить сети от множества рыбы. Тогда ученик, которого любил Иисус, говорит Петру: это Господь. Симон же Петр, услышав, что это Господь, опоясался одеждою, - ибо он был наг, - и бросился в море. А другие ученики приплыли в лодке, - ибо недалеко были от земли, локтей около двухсот, - таща сеть с рыбою. Когда же вышли на землю, видят разложенный огонь и на нем лежащую рыбу и хлеб. Иисус говорит им: принесите рыбы, которую вы теперь поймали. Симон Петр пошел и вытащил на землю сеть, наполненную большими рыбами, которых было сто пятьдесят три; и при таком множестве не прорвалась сеть. Иисус говорит им: придите, обедайте. Из учеников же никто не смел спросить Его: кто Ты?, зная, что это Господь. Иисус приходит, берет хлеб и дает им, также и рыбу. Это уже в третий раз явился Иисус ученикам Своим по воскресении Своем из мертвых.

Люди, как рыбаки трудятся, ищут себе питания в колеблющихся стихиях. Вокруг – ночь. Тщетная работа, напрасные усилия, нет плода жизни. Но вот рассвет и показывается на твердой земле очертание Спасителя. Еще иначе можно сказать: очертания Спасителя вызывает рассвет. Пришедший на помощь людям, Христос первый заговаривает с миром: есть ли, мир, у тебя пища, - Нет, отвечают люди, всю ночь истории мы трудились и ничего не поймали. Истины нет у нас. И люди даже не подозревают, что они отвечают Воплощенному Богу на смысл Его пришествия. И, после того, как мир исповедал бесплодность своей жизни, Христос, все оттуда же, из Своего далекого очертания, говорит: закинтье сеть по правую сторону вашей лодки, ваших ценностей человеческих. Но правую, по сторону правды. Закинули люди, и уже не могут вытащить сети от множества рыб. Только немного послушался мир веления Христова, и сейчас же стала наполняться земля плодами Духа Святого, святостью великою, которую трудно и выносить миру. Ночь бесплодных человеческих усилий на море жизни, и – одна минута повиновения Христу, минута благодати Христовой, исполненная чудных плодов! «Без Меня не можете творить ничего». Верные люди сейчас узнают Христа. По плодам узнается Даятель. «Это Господь» - говорит Иоанн Петру, и Петр бросается в море, оставляет всех и все, чтобы только минуту лишнюю провести со Христом. Петр поступает как Мария, сестра Лазаря, оставив все, устремляется насладиться сладчайшим зрением Христа... Христос нам не заповедует – всем – оставлять все, при виде Его. Мы можем, вместе с другими учениками, приплыть ко Христу в лодке, таща за собою сеть с нашим уловом. И это будет достойно ученичества Христова. – Делать доброе дело жизни, силою Христовою, и идти ко Христу, плыть, влача сеть трудов своих на берег пристани вечной, сияющий нам недалеко.

Когда же они обедали, Иисус говорит Симону Петру: Симон Ионин! любишь ли ты Меня больше, нежели они? Петр говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси агнцев Моих. Еще говорит ему в другой раз: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? Петр говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси овец Моих. Говорит ему в третий раз: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? Петр опечалился, что в третий раз спросил его: любишь ли Меня? и сказал Ему: Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси овец Моих. Истинно, истинно говорю тебе: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя, и поведет, куда не хочешь. Сказал же это, давая разуметь, какою смертью Петр прославит Бога. И, сказав сие, говорит ему: иди за Мною. Петр же, обратившись, видит идущего за ним ученика, которого любил Иисус и который на вечери, приклонившись к груди Его, сказал: Господи! кто предаст Тебя? Его увидев, Петр говорит Иисусу: Господи! а он что? Иисус говорит ему: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? ты иди за Мною. И пронеслось это слово между братиями, что ученик тот не умрет. Но Иисус не сказал ему, что не умрет, но: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? Сей ученик и свидетельствует о сем, и написал сие; и знаем, что истинно свидетельство его. Многое и другое сотворил Иисус; но, если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг. Аминь.

На берегу был разложен огонь, на котором лежала рыба. Христос говорит: пойдите, принесите пойманное сейчас. Вытянули сеть, стали считать, оказалось 153 рыбы. Христос говорит: «приходите, обедайте»... Никто не смел спросить у Христа: «кто Ты». С великим трепетом чувствовал каждый, что это – Господь. Руки не поворачивались взять пищу. Христос поднялся и Сам роздал.

Здесь начинается одиннадцатое – последнее – Воскресное Евангелие. Воскресший Христос обедает с учениками, ранним утром на берегу моря Тивериадского. У Христа уже особое тело: близкие ученики узнают Его не столь глазами, сколько чувством сердца, ибо человеческое тело Христа уже прославлено. Христос сидит у костра с учениками. Во всем мире – все как прежде. Никто не знает, что Творец вселенной, как человек, сидит на берегу одного небольшого глухого моря. Конечно была тишина, тогда на этом берегу, ибо все ветры должны были остановиться.

«Симон Ионин, любишь ли ты Меня, больше нежели они?» - паси агнцев Моих». «Симон Ионин, любишь ли ты Меня?..» - «Господи, Ты все знаешь. Ты знаешь, что я люблю Тебя». Господь восстанавливает Петра. Ведь Петр отрекся от Него, три раза, и должен быть восстановлен так же три раза. «Симон Ионин, любишь ли ты Меня?».. Какая безмерность любви, - ни тени упрека, ни волоска горечи, - ничего, кроме любви. Петр ужасное преступление совершил – отрекся от любимого близкого Господа, при Нем же, когда уничижен Он был, и, вдруг: «любишь ли ты Меня, больше нежели они?».. более нежели те, которые не отреклись. «Паси овец Моих» три раза говорю тебе, отныне уничтожаются три твоих раза. Ведь ты плакал Петр, слезы твои подвели тебя ко Мне, Я восстанавливаю твое апостольство... И сказал еще слова, давая разуметь, какою смертию Петр прославит Бога.

Тивериадское море. Особым зрением узнаваемый, вочеловечившийся, пострадавший Творец вселенной, в образе человека. Бедные галилейские рыбаки, с трудом поймавшие 153 рыбы, и не знающие, еще, что им назначено уловить более, может быть, 153 миллиардов людей, для введения в чертоги Бога.

Великого значения полно каждое слово, каждая фраза Христа. И явный и скрытый смысл в них велик. Потому что все слова и все события Евангелия относятся и к личной судьбе каждого человека. Если не всем из нас Христос говорит: «Паси агнцев Моих», то к каждому из нас обращается Христос: «Любишь ли ты Меня?» И что можем ответить мы, знающие, что любовь к Богу неотделима от любви к Его заповедям. Что ответим мы Христу, на последнем Его Суде, когда лицом к Лицу узрим Бога, и Он спросит каждого, как спросил Петра на Тивериадском берегу: «Любишь ли ты Меня?» - мы сможем ответить: «Господи, Ты все знаешь; Ты знаешь что я люблю Тебя».

Накануне великих праздников и воскресных дней служится всенощное бдение , или, как его еще называют, всенощная. Церковный день начинается с вечера, и это богослужение имеет непосредственное отношение к празднуемому событию.

Всенощное бдение — богослужение древнее, оно совершалось еще в первые века христианства. Сам Господь Иисус Христос нередко молился ночью, и апостолы и первые христиане собирались на ночную молитву. Раньше всенощные бдения были весьма продолжительны и, начавшись вечером, продолжались всю ночь.

Всенощная начинается с великой вечерни

В приходских храмах вечерня начинается обычно в семнадцать или в восемнадцать часов. Молитвословия и песнопения вечерни имеют отношение к Ветхому Завету , они готовят нас к утрени , на которой вспоминаются главным образом новозаветные события . Ветхий Завет — прообраз, провозвестник Нового. Ветхозаветные люди жили верой — ожиданием Грядущего Мессии.

Начало вечерни относит наш ум к творению мира. Священнослужители совершают каждение алтаря. Оно знаменует Божественную благодать Святого Духа, Который носился при творении мира над еще не устроенной землей (см.: Быт 1, 2).

Затем диакон призывает молящихся встать перед началом богослужения возгласом «Востаните!» и испрашивает благословения священника на начало службы. Священник, стоя пред престолом в алтаре, произносит возглас: «Слава Святей, Единосущней, Животворящей и Нераздельней Троице, всегда, ныне и присно и во веки веков» . Хор поет: «Аминь».

Во время пения хором 103-го псалма , в котором описывается величественная картина творения Богом мира, священнослужители совершают каждение всего храма и молящихся. Каждение знаменует благодать Божию, которую наши прародители Адам и Ева имели до грехопадения, наслаждаясь блаженством и богообщением в раю. После сотворения людей двери рая были открыты для них, и в знак этого царские врата во время каждения открыты. После грехопадения люди утратили первозданную праведность, исказили свою природу и сами закрыли для себя райские двери. Они были изгнаны из рая и горько плакали. После каждения царские врата закрывают, диакон выходит на амвон и становится перед закрытыми вратами, как Адам стоял перед вратами рая после изгнания. Когда человек жил в раю, он ни в чем не нуждался; с потерей райского блаженства у людей появились нужды и скорби, о которых мы молимся Богу. Главное, о чем мы просим Бога, — это прощение грехов. От лица всех молящихся диакон произносит мирную, или великую, ектению .

После мирной ектении следует пение и чтение первой кафизмы: Блажен муж, иже (который) не иде на совет нечестивых . Путь возвращения в рай — это путь стремления к Богу и уклонения от зла, от нечестия и грехов. Ветхозаветные праведники, с верой ожидавшие Спасителя, сохраняли истинную веру и уклонялись от общения с людьми безбожными и нечестивыми. Еще Адаму и Еве дано было после грехопадения обетование о Грядущем Мессии, о том, что семя жены сотрет главу змия . И псалом Блажен муж также образно повествует о Сыне Божием, Блаженном Муже, не сотворившем греха.

Далее поются стихиры на «Господи, воззвах» . Они чередуются со стихами из Псалтири. Стихи эти также имеют покаянный, молитвенный характер. Во время чтения стихир совершается каждение всего храма. «Да исправится молитва моя, яко кадило пред Тобою», — поет хор, и мы, внимая этому песнопению, подобно согрешившим прародителям каемся в своих грехах.

Последняя стихира называется Богородичен или догматик, она посвящена Божией Матери. В ней раскрывается церковное учение о воплощении Спасителя от Девы Марии.

Хотя люди согрешили и отпали от Бога, Господь не оставлял их без Своей помощи и защиты во время всей ветхозаветной истории. Первые люди раскаялись, а значит, появилась первая надежда на спасение. Эту надежду символизирует открытие царских врат и вход на вечерне. Священник и диакон с кадилом выходят из северных, боковых дверей и, в сопровождении свещеносцев, идут до царских врат. Священник благословляет вход, а диакон, начертывая кадилом крест, говорит: «Премудрость, прости!» — это означает «стойте прямо» и содержит в себе призыв к вниманию. Хор поет песнопение «Свете Тихий» , говорящее о том, что Господь Иисус Христос сошел на землю не в величии и славе, а в тихом, Божественном свете. Это песнопение говорит также о том, что уже близко время рождения Спасителя.

После возглашения диаконом стихов из псалмов, называемых прокимном , произносятся две ектении: сугубая и просительная .

Если всенощное бдение совершается под большой праздник, после этих ектений совершается лития — последование, содержащее особые молитвенные прошения, на котором происходит благословение пяти пшеничных хлебов, вина и елея (масла) в память чудесного насыщения Христом пяти тысяч людей пятью хлебами. В древности, когда всенощная служилась всю ночь, братии было необходимо подкрепиться пищей, чтобы дальше совершать утреню.

После литии поются «стихиры на стиховне» , то есть стихиры с особыми стихами. После них хор поет молитву «Ныне отпущаеши» . Именно эти слова произнес святой праведный Симеон , с верой и надеждой много лет ожидавший Спасителя и сподобившийся принять Младенца Христа на свои руки . Это молитвословие произносится как бы от лица всех ветхозаветных людей, с верой ожидавших пришествия Христа Спасителя.

Вечерня завершается песнопением, посвященным Деве Марии: «Богородице Дево, радуйся» . Она явилась тем Плодом, который ветхозаветное человечество тысячелетиями выращивало в своих недрах. Эта самая смиренная, самая праведная и самая чистая Отроковица единственная из всех жен сподобилась стать Матерью Бога. Священник заканчивает вечерню возгласом: «Благословение Господне на вас» — и благословляет молящихся.

Вторая часть бдения называется утреней. Она посвящена воспоминанию новозаветных событий

В начале утрени читается шесть особых псалмов, которые называются шестопсалмием. Оно начинается словами: «Слава в Вышних Богу, и на земле мир, в человецех благоволение» — это песнопение, воспетое Ангелами при рождении Спасителя. Шестопсалмие посвящается ожиданию пришествия в мир Христа. Оно — образ вифлеемской ночи, когда в мир пришел Христос, и образ ночи и тьмы, в которой находилось все человечество до пришествия Спасителя. Недаром, по обычаю, все светильники и свечи на время чтения шестопсалмия гасят. Священник в середине шестопсалмия перед закрытыми царскими вратами читает особые утренние молитвы .

Далее совершается мирная ектения, а после нее диакон громко возглашает: «Бог Господь, и явися нам. Благословен Грядый во имя Господне» . Что означает: «Бог и Господь явился нам», то есть пришел в мир, исполнились ветхозаветные пророчества о пришествии Мессии. Затем следует чтение кафизм из Псалтири.

После чтения кафизм начинается самая торжественная часть утрени — полиелей . Полиелей с греческого языка переводится как многомилостиво , потому что во время полиелея поются хвалебные стихи из 134-го и 135-го псалмов, где постоянным рефреном воспевается множество милости Божией: яко в век милость Его! По созвучию слов полиелей иногда переводят как обилие масла, елея . Елей всегда был символом милости Божией. Великим постом к полиелейным псалмам добавляется еще 136-й псалом («На реках Вавилонских»). Во время полиелея царские врата открывают, зажигают светильники в храме и священнослужители, выйдя из алтаря, совершают полное каждение всего храма. Во время каждения поются воскресные тропари «Ангельский собор» , рассказывающие о воскресении Христовом. На всенощных перед праздниками вместо воскресных тропарей поют величание празднику.

Далее читают Евангелие. Если служат всенощную под воскресный день, читают одно из одиннадцати воскресных Евангелий, посвященных воскресению Христа и Его явлениям ученикам. Если служба посвящена не воскресению, а празднику, читают праздничное Евангелие.

После чтения Евангелия на воскресных всенощных бдениях звучит песнопение «Воскресение Христово видевше» .

Молящиеся прикладываются к Евангелию (на праздник — к иконе), а священник крестообразно помазует их чело освященным елеем.

Это не Таинство, но священный обряд Церкви, служащий знамением милости Божией к нам. С самых древних, библейских времен елей был символом радости и знамением благословения Божия, а с маслиной, из плодов которой получали масло, сравнивается праведник, на котором пребывает благоволение Господне: А я, как зеленеющая маслина, в доме Божием, и уповаю на милость Божию во веки веков (Пс 51, 10). Выпущенный из ковчега патриархом Ноем голубь вернулся к вечеру и принес во рту свежий масличный лист, и Ной узнал, что вода сошла с земли (см.: Быт 8, 11). Это было знаком примирения с Богом.

После возгласа священника: «Милостью, щедротами и человеколюбием...» — начинается чтение канона .

Канон — молитвенное произведение, в котором рассказывается о жизни и подвигах святого и прославляется празднуемое событие. Канон состоит из девяти песней, каждая начинается ирмосом — песнопением, которое поет хор.

Перед девятой песнью канона диакон, покадив алтарь, возглашает перед образом Матери Божией (слева от царских врат): «Богородицу и Матерь Света в песнех возвеличим» . Хор начинает петь песнопение «Величит душа моя Господа...» . Это — умилительная молитва-песнь, составленная Святой Девой Марией (см.: Лк 1, 46-55). К каждому стиху прибавляется припев: «Честнейшую Херувим и славнейшую без сравнения Серафим, без истления Бога Слова рождшую, сущую Богородицу Тя величаем».

После канона хор исполняет псалмы «Хвалите Господа с небес» , «Воспойте Господеви песнь нову» (Пс 149) и «Хвалите Бога во святых Его» (Пс 150) вместе с «хвалитными стихирами». На воскресном всенощном бдении стихиры эти заканчиваются песнопением, посвященным Богородице: «Преблагословенна еси, Богородице Дево...» После этого священник возглашает: «Слава Тебе, показавшему нам Свет», и начинается великое славословие . Всенощная в древности, продолжаясь всю ночь, захватывала раннее утро, и во время утрени действительно показывались первые утренние лучи солнца, напоминающие нам о Солнце Правды — Христе Спасителе. Начинается славословие словами: «Слава в вышних Богу...» Этими словами начиналась утреня и этими же словами она заканчивается. В конце прославляется уже вся Святая Троица: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас».

Завершается утреня сугубой и просительной ектениями , после которых священник произносит заключительный отпуст .

После всенощного бдения служится краткая служба, которая называется первый час.

Часы — это богослужение, освящающее определенное время суток, но по сложившейся традиции их обычно присоединяют к продолжительным богослужениям — к утрени и литургии. Первый час соответствует нашим семи часам утра. Эта служба освящает молитвой день наступающий.

Если Вы проводите у себя в городе группу чтения Евангелия - добавьте ее к нам в базу. Так ее смогут найти те, кто пока не знает о ней, но кому она нужна.

Новые группы в базе

Ростов-на_Дону - Евангельские беседы при храме иконы Божьей Матери «Умиление» Евангельские беседы при храме иконы Божьей Матери «Умиление» в Ростове-на-Дону появились в сентябре 2015 года.
Во время встреч читают и обсуждают воскресные Евангелие и Апостол, есть возможность задать вопросы о наболевшем.
По благословению протоиерея Димитрия Осяка беседы ведет диакон Алексий Ряжских.
Встречи проходят в воскресенье после богослужения, в 11 утра. Москва - Евангельские чтения при ПМО СПАС При православном молодежном объединении СПАС евангельские чтения по благословению прот. Василия Воронцова проходят с 2007 года. Встречи проходят по субботам после всенощного бдения. Ведущий - Михаил Минаев.
г. Сясьстрой - Евангельская группа при храме Успения Пресвятой Богородицы Евангельская группа при храме Успения Пресвятой Богородицы создана в 2011 году, когда люди не захотели расходиться после катехизации. Группу ведет настоятель храма прот. Виталий Фонькин. На группе используют разные планы чтения из Ветхого и Нового заветов. Также читают святых отцов, обсуждают и делятся. Иногда читают стихи или небольшое художественное произведение и делятся тем, как откликнулось сердце на прочитанное. Киев - Евангельская группа при храме свв.Андриана и Натальи в Киеве Евангельская группа при храме свв.Адриана и Натальи была создана 20 мая 2013 года после миссионерского тренинга.
Создание группы благословил прот. Роман Матюшенко, ведет группу Виталий Сидоркин, закончивший Киевскую духовную семинарию.
Читают Евангелие от Луки. Москва - Евангельские беседы при храме Царя-Страстотерпца в Аннино В храме Царя-Страстотерпца Николая II в Аннино евангельские беседы появились в 2014 году. Участники читают Евангельский Синопсис и сравнивают между собою разных евангелистов. Беседы проводит настоятель храма иерей Тимофей Куропатов.